«Вот вы посмотрите по сторонам. Что вокруг вас – российского производства? Скорее всего, вы говорите со мной по собранному в Китае смартфону, на вас одежда европейских брендов, сшитая тоже в Азии, а мебель – шведская», – говорит мне по телефону предприниматель Андрей Шарков. Оглядываюсь: ну, книжки в комнате точно русские. И сигареты еще, хотя нет, сигареты американские. 

«Если сейчас исчезнут все импортированные вещи», – горячится мой собеседник, – «окажется, что нам нечего есть, нечего носить, что мы сидим в пустых квартирах без мебели и посуды. Если ничего не делать, пустить все на самотек, через 10 лет Россия станет придатком Европы, источником дешевой рабочей силы, и нам совершенно нечем гордиться. А делать никто ничего не хочет, чтобы эту ситуацию изменить».

Я слушаю, немного отодвинув трубку от уха: разговор идет на повышенных тонах – и даже как-то не верится, что говорю с парнем 26 лет от роду. Пылкие речи Шаркова никак не совпадают с образом, который складывается из просмотра его страницы в соцсети: улыбчивый голубоглазый парень, на фотографиях – в обнимку с подругами и друзьями, много путешествует, любит машины, занимается спортом. Таким, как правило, невозможно поставить диагноз «активная гражданская позиция».

Портрет моего собеседника поражает воображение еще сильнее, когда задумываешься о бизнесе, которым он занимается: молодой предприниматель Андрей Шарков торгует сувенирным шоколадом, владея тремя небольшими компаниями с суммарным годовым оборотом в 30 миллионов рублей. Причем не первый год торгует, и вот это совсем уже непонятно: что может заставить 21-летнего парня заняться производством шоколадок?

Свое первое дело – небольшое рекламное агентство – петербуржец Андрей открыл в 19 лет на пару с бывшим одноклассником-дизайнером. За предыдущие 5 лет он сменил с десяток мест работы, поступил в Политех и окончательно понял, что хочет работать на себя. Андрей искал клиентов и заказы по объявлениям, в интернете, на выставках, отправляя предложения по факсу. Партнер-дизайнер заказы реализовывал: рисовал и штамповал визитки, буклеты, рекламные листовки и т.д. Чуть позже Шарков остался один, и из компании, занимающейся полиграфией, превратился в рекламное агентство, состоящее из него одного, единого в трех лицах: владельца, менеджера по работе с клиентами и исполнителя.

Шоколадки вошли в его жизнь благодаря случаю. Один из клиентов – транспортная компания – запросил у Андрея предложение по рекламным сувенирам. Андрей перерыл весь интернет, собрал в презентацию все показавшиеся нетривиальными календарики, кружки и прочие брелоки. В презентацию затесалась (Шарков уверяет, что совершенно случайно, по недосмотру) фотография шоколадного набора в брендированной упаковке. И клиент, что называется, «запал»: хочу, – говорит, – и все тут. Юный рекламщик хоть и смутился: никогда не имел дела с шоколадом, – вида не подал и, изобразив уверенность, пообещал разузнать все про брендированный шоколад. И, чтобы заказчик гарантированно отказался, но не счел Андрея салагой, заломил баснословную, по его ощущениям, цену: 200 евро за большой набор шоколада, 100 – за средний, 60 – за небольшие шоколадки. Он был уверен: нет на свете людей, готовых платить сотни евро за сласти. А клиент взял и согласился: уж очень ему хотелось чего-то крутого, и мало того – заказал сразу большую партию.

Будь жизнь моего героя кинофильмом, оператор обязательно сделал бы крупный план: напряженные скулы, прикушенная губа, нахмуренные брови. И прочая мимика, как бы говорящая о том, что человек должен за считанные секунды принять важное решение: дать задний ход и расписаться в собственной несостоятельности или пойти на риск и, возможно, крупно облажаться. Перспектива неплохо заработать пересилила страх – Андрей решил рискнуть и выставил счет. А потом трое суток не спал в поисках исполнителей – людей, способных выполнить его заказ, пришлось искать по всей стране. Но, ура, в самом Питере, а не где-нибудь на Сахалине, отыскалась кондитерская, где делали из шоколада что-то похожее на правду – и согласились встрять в авантюру Шаркова. Реализовав заказ и заплатив подрядчикам, Андрей получил чуть меньше 10 тысяч долларов, и никогда с тех пор, даже начав зарабатывать в разы больше, не чувствовал себя богаче. Ему казалось, что он олигарх из списка Forbes.

Когда эйфория от удачно проведенной сделки прошла, Андрей задумался. Шоколад в качестве сувениров корпоративным клиентам почти никто не предлагал, при этом спрос определенно был (или, как минимум, его можно было сформировать) – чем не повод заняться делом? В январе 2006 года, в возрасте 20 лет, Шарков организовывает новый бизнес – а точнее, верстает на коленке сайт Shokoladka.spb.ru. Клиентов искал по ночам, отправляя факсы с коммерческими предложениями компаниям из каталогов, которые, как ему казались, могли бы «клюнуть». Установил правило: «Пока 150 факсов не отправлено – спать не лягу». Передача факсов, если кто-то еще помнит, имеет свойство сбиваться, процесс затягивался до 3 часов ночи, иногда – до 6 утра, порой Андрей и вовсе не ложился. Так или иначе, издевательства над собственным режимом сна, которые в 20 лет еще проходят бесследно для организма, дали результат: клиенты появились. А потом еще. И еще. Процесс пошел, и в мае 2006 года Шарков наконец-то арендовал офис на Васильевском острове и нанял первого сотрудника – совсем как взрослый.

«Вот нашел ты смысл жизни, и чего?» – эта фраза питерского уличного художника, пару лет назад заклеивавшего улицы города на Неве плакатами с, извините, «заставляющими задуматься» лозунгами, мне кажется, точно описывает состояние оказавшегося наконец-то в своем офисе Андрея. Он вспоминает: был майский вечер, в колонках играла группа Coldplay (черт его знает, насколько это важно для понимания картины), а он сидел растерянный, и думал тяжелую думу о том, как только что отдал все свои деньги за аренду на полтора месяца вперед. Да еще и 1000 рублей наемному менеджеру заплатил за неделю работы – с тех пор, кстати, Андрей будет платить всем своим сотрудникам еженедельно, а не раз в месяц. Короче, нужно было что-то делать. Шарков активно взялся за работу, но шоколад шел тяжело, и заработка едва хватало на то, чтобы оплачивать помещение, наемную работу и содержать себя. Так и продолжалось целый год: бизнес есть – доходов нет.

В 2007 году чуть не сдался: позвали на собеседование в крупную компанию, предложили хороший оклад, гораздо больше того, что Шарков получал от своего бизнеса. Из двух вариантов: «гнуть свою линию» и «сдаться за зарплату» – Андрей выбрал первое, иначе бы себя перестал уважать. Удивительно, но после этого искушения дела сразу пошли в гору: предприниматель вышел в плюс, большую часть денег по-прежнему вкладывал в бизнес, но, по крайней мере, начал заправлять автомобиль не 92-м, а 95-м бензином. Андрей взял денег в кредит и купил оборудование, с помощью которого поступающий от подрядчиков шоколад можно было самостоятельно преобразовывать в готовый продукт. Нашел новых сотрудников и запасных поставщиков, чтобы минимизировать опасность провалов. Оптимизировал логистику. Начал делать запасы сырья. С крупными клиентами (банками и автодилерами, например) нередко работал «в ноль» – для того, чтобы заработать имя: один клиент «в ноль» равнялся примерно 10 новым полноценным клиентам.

Предкризисные годы были «жирными»: клиенты соревновались в крутизне и осваивали бюджеты. Андрей с тремя сотрудниками добился оборота в 10 миллионов долларов в год и чуть было не возомнил себя гением. Кризис вернул его на землю: половина клиентов просто упразднила свои маркетинговые отделы. Стало понятно, что как бы хорошо ни шли дела, все может оборваться в любой момент: сейчас ты – рок-звезда, а завтра будешь нервно грызть ногти. Это нормально.

Сегодня у Шаркова три компании: «Шоколадка», изготавливающая шоколадные наборы для корпоративных клиентов, интернет-магазин Ball Chair (продающий китайские реплики дизайнерской мебели: он только что открылся) и проект ShokoBox.ru, о котором стоит рассказать отдельно. В июне 2010 года Андрей решил делать шоколадные наборы для индивидуальных клиентов – с выбранными ими самими фотографиями, или готовые варианты: «Для бухгалтера», «Для дизайнера», «Для гопника». Последний набор был сделан в шутку для одной из выставок – и в первый же день пришлось делать дополнительный заказ на пару сотен коробок. Раскупали вовсе не гопники, а почтенные, хорошо одетые, но, видимо, не чуждые ностальгии по романтике районов-кварталов люди. Помимо интернет-магазина у «Шокобокса» появились офлайновые корнеры в двух торговых центрах в Питере.

Весной этого года компания Андрея Шаркова, что называется, «собрала прессу», сделав шоколадные подарочные наборы с логотипом «РосПила» и говорящим названием «Сладкий кусочек бюджета». Шарков объявил, что по 100 рублей с каждой коробки (стоимость в интернет-магазине – 650 рублей) перечисляется в фонд Алексея Навального. Наборы активно покупают (правда, конкретные цифры не озвучиваются), а шоколад на актуальные темы Шарков собирается делать и дальше: например, в скором времени «Шокобокс» выпустит наборы «для сотрудников ГИБДД» – с выдержками из законов на кальке и нарисованными на плитках нарушениями ПДД и суммами взяток.

«Мы хотим освещать вечные темы. Тема коррупции – идеальная», – говорит Андрей. Отличный подход бизнесмена, думаю я: Навальный и активная борьба с коррупционерами и прочими гадами, если огрублять – тренд последних сезонов. Грех на этом не заработать, даже если кому-то это покажется кощунственным. 100 рублей в фонд борьбы с жуликами и ворами – это такой маркетинговый ход или все-таки гражданская позиция?

И тут Шарков говорит: дескать, ему страшно и стыдно от того, что творится в стране. От того, что молодых предпринимателей притесняют, что кругом коррупция и произвол чиновников. Что современной России нечем гордиться – весь культурный и прочий багаж, ею накопленный, уже отметил, как минимум, 20-летний юбилей, а многое сделали наши не то что отцы и деды, а прадеды. Что, когда он общается с европейцами, и у тех Россия ассоциируется исключительно с Калашниковым, Горбачевым и водкой, – ему вообще не смешно, потому что в его стране не производят ничего.

Он восхищается Европой, тем, как там все устроено и налажено. Но уезжать в более комфортную для жизни Италию или Францию не хочет: собирается дождаться дня, когда все либо развалится к такой-то матери, либо изменится в лучшую сторону – в том числе, его стараниями. По его словам, его цель в том, чтобы он мог ставить свой теперь уже крутой автомобиль не в гараж, а где придется. Чтобы не приходилось возводить трехметровый забор вокруг своего жилища. Чтобы молодые ребята на десять, пять, а то и три года младше Шаркова, не боялись начинать свое дело. Потому что сейчас они боятся всего: недобросовестных конкурентов, бюрократии, сильных мира сего, способных отнять нажитое потом и кровью за пару дней, коррумпированных чиновников, которые ни в чем, кроме мздоимства, в жизни не преуспели.

Предпринимательская душа болит вовсе не из-за собственных рубцов и ожогов – у Шаркова проблем с чиновниками нет (пока). Он исправно платит налоги, и его бизнес не настолько большой, чтобы на него положили глаз и начали пытаться что-то отжимать. Ну, шоколад, ну, кресла. Интересно, но мелкота. Что сам-то «сделал для хип-хопа в свои годы», – спрашиваю я. Не так уж и много, но все-таки.

Андрей общается с молодыми предпринимателями и убеждает, что не надо бояться. На одну из лекций шоколадных дел мастера пришло 100 человек, после этого 8 позвонили и предложили встретиться, а потом зарегистрировали свои юрлица и решились начать работать – для Андрея это успех. Шарков организует клуб молодых предпринимателей, перетянув людей из аналогичной организации, созданной «людьми сверху» и «вполне ожидаемо по этой причине дискредитировавшей себя». Через 10 лет, когда поколение Андрея встанет у руля, оно должно уметь работать, а не представлять собою сборище ленивых и ни на что, кроме пакостей, не способных упырей. Тогда, возможно, они смогут снова гордиться тем, что они – из России.