Биржевые эксперты – Шувалову: «Еще одно слово убьет наш рынок»

Вчера первый вице-премьер Игорь Шувалов призвал российские компании, чьи акции размещены за границей, перейти с иностранных бирж на Московскую. Он уточнил, что это не приказ, а только рекомендация – она поможет компаниям избежать возможных новых экономических санкций: «Это вопрос для их экономической безопасности». Пока что, по словам Шувалова, никто из них таких намерений всерьез не выражал, но как только решения будут приняты, правительство поможет компаниям перейти на российскую биржу «на привлекательных условиях».

Тем, кому отечественного рынка мало, Шувалов предлагает работать в Азии: «Надеюсь, что при вот таких сложностях на рынке капитала на Западе [речь идет о санкциях против нескольких российских компаний] у наших эмитентов будут новые возможности на других рынках, включая Сингапур, Гонконг в том числе». Slon попытался разобраться, скольких российских компаний касается рекомендация вице-премьера и насколько сложным для них может оказаться переход на российский фондовый рынок. 

Кого это затронет?

Мы выяснили, что всего порядка нескольких десятков российских компаний разместили акции за границей, и большая часть приходится на Лондонскую фондовую биржу (см. полный список таких компаний в материале Slon). «На наших рынках размещаются 68 российских компаний – из них 53 на основном рынке (Main Market; из них 4 компании выставили не акции, а другие бумаги) и 15 на альтернативном инвестиционном рынке (AIM). Учитывая, что всего у нас котируется 2500 компаний, доля России – меньше 5%. Для сравнения: из США у нас 95 компаний, из Индии – 62, а из Китая – 50», – рассказывает пресс-секретарь биржевого холдинга London Stock Exchange Group Гарри Стейн. По информации «Ведомостей» акции 38 российских компаний представлены исключительно за границей; остальные торгуются и в Москве.
Но есть и другой, более популярный механизм привлечения иностранных средств для наших компаний. Совместно с крупными иностранными банками они выпускают депозитарные расписки, которые также продаются на иностранных биржах: «Российские акции не торгуются на Франкфуртской фондовой бирже. Но среди инвесторов российские активы востребованы, поэтому банки предлагают им покупать немецкие или американские депозитарные расписки или сертификаты долевого участия», – говорит Андреас фон Бреверн из медиадепартамента Deutsche Börse – крупнейшего оператора Франкфуртской фондовой биржи. Сейчас во Франкфурте продаются расписки 44 российских компаний – среди них Сбербанк, «Лукойл» и другие гиганты.

Игорь Шувалов четко ответил, что депозитарных расписок его рекомендация, «конечно же», тоже касается. Эксперты, опрошенные Slon, предполагают, что дело может закончиться полным отказом от этого инструмента и крахом российских ценных бумаг в целом.

Олег Вьюгин,

председатель совета директоров «МДМ-Банка», бывший руководитель ФСФР

Что означает перейти на российские биржи? Это означает провести делистинг [исключение из котировальных списков иностранных бирж] депозитарных расписок. Тогда единственным торгуемым инструментом остаются российские бумаги. Компания может предупредить инвесторов, что она планирует объявить о предстоящем делистинге – это потребует дополнительных действий, возможно, потребуются дополнительные выкупы расписок у миноритариев. И инвесторы будут принимать решение – сбросить бумаги или превратить их в дешевые акции, потому что есть возможность конвертировать расписки в обыкновенные акции. Возможно, это ограничит доступ к иностранным инвесторам, а возможно, инвесторы будут к этому готовы.

Очевидно, что стоимость наших бумаг сильно упадет. В целом это ударит по капитализации наших компаний на первом этапе. Насколько сильно? Нужно один раз на одной компании это испробовать и посмотреть. Потом, может быть, она восстановится, если будет работать механизм покупки наших акций через Евроклир.

У нас есть почти уже установленные связи с Евроклиром. И те инвесторы, кто не хочет открывать счет непосредственно в России, смогут приобретать наши акции через Евроклир. Так что есть лазейка, вполне приемлемая для консервативных инвесторов. Хотя есть и немало инвесторов у нас, у которых напрямую открыты счета в российских инфраструктурных организациях. 

Андрей Гриценко,
генеральный директор «Капитал Управление активами»
Нашим компаниям рекомендовано уходить с западных бирж и размещаться на российской бирже. Главное, что именно рекомендовано. Если бы это было сказано в приказном порядке, то был бы коллапс российского фондового рынка. В этом случае ущерб равен 100%.

По объемам торговли бумагами российских компаний 57–58% осуществляется за границей, из них примерно 80% – в депозитарных расписках и только оставшиеся – в акциях. Чем депозитарные расписки лучше локальных акций? Они, в отличие от локальных акций, выпускаются глобальным банком – Bank of New York, Deutsche Bank. По ним защищены права собственности – это главное, что гарантируется за границей и в меньшей степени у нас. В случае чего вы можете предъявить претензии американской стороне, а не гадать, куда пойти, если у вас украли бумаги российского «Норильского никеля». 

Эти депозитарные расписки торгуются в два раза дороже, чем локальные акции. У «Магнита», «Мечела», других наших компаний их доля доходит до 100% заложенной в законе квоты. Сейчас они торгуются в Америке, Европе, Англии – и с нашим локальным рынком это никак не связано. 

Если наши компании будут уходить с иностранных бирж, эти депозитарные расписки будут расконвертированы. Для всех держателей одновременно их будут превращать в локальные акции. К чему это ведет? Крупные инвесторы на Западе – это пенсионные фонды (крупнейшие держатели депозитарных расписок) – по закону не имеют права держать локальные акции, потому что они должны гарантировать пенсионерам, что не потеряют их деньги.

Я думаю, что из этих 57% [доля бумаг за границей] больше двух третей находятся у инвесторов, которые не имеют права торговать нашими локальными акциями. Они будут вынуждены продавать их по любым ценам – это обвал нашего рынка минимум на 50%, это убьет рынок. В первую очередь это убьет голубые фишки – «Газпром», Сбербанк, «Сургутнефтегаз», «Новатэк», «Лукойл», «Норильский никель». Эти депозитарные расписки у таких инвесторов лежат долгими годами, и мы заставим их эти бумаги одномоментно продавать. 

Кроме пенсионных фондов, остаются хедж-фонды и ритейл – я думаю, это не более одной пятой держателей расписок. Но если вы богатый американский инвестор, на Россию вы в принципе не особо глядите, а тут еще вам говорят, что придется продавать депозитарные расписки российских компаний, чтобы получить локальные акции. Вы плюнете и забудете про Россию – она и так у вас процентов 5 портфеля занимает. Вы скажете: «Лучше я куплю акции других стран с понятными перспективами депозитарных расписок» – проще пойти купить Южную Корею, Сингапур, Филиппины. Так что переход на российские биржи должен быть без ущерба для существующих держателей расписок. 

Если не рисовать апокалипсис, и бумаги [наших компаний] можно будет размещать и там, и здесь, и если наших эмитентов не заставят сокращать программы выпуска депозитарных расписок, то это очень хорошо, повышается ликвидность компаний. В России появятся хорошие, известные на Западе компании с хорошим менеджментом, которые сейчас вообще не представлены на внутреннем рынке, такие как Mail.ru. Им и сейчас ничто не мешает размещаться в России, и в прошлом году такое намерение озвучивала компания «Яндекс», но дальше словесных интервенций дело не пошло.

Почему? Российские инвесторы испуганы еще больше, чем европейцы. Там говорят, что мы даже гиперболизируем наши проблемы. С нашего фондового рынка деньги уходят в депозиты или просто в матрас. И пока ситуация не успокаивается. В нормальных условиях, если бы не было Крыма, мы бы [благодаря дополнительному размещению в России] пошли вверх. А сейчас не знаю, почувствует это рынок или нет. Мы можем получить отложенный потенциал роста. То есть диапазон выгоды или потерь – от минус 100% до плюс 100%.

Возможно, что за этим заявлением [Шувалова] последует некая помощь – властям надо будет «помочь», в кавычках, нашим компаниям это сделать [размещаться не только на Западе, но и в России]. <...> Потому что пока особо никто не загорелся. Как помочь? 

Наш закон предусматривает, что депозитарные расписки не могут составлять больше 25% уставного капитала эмитента. Возможно, что компаниям помогут с увеличением этого барьера в 25%. Но в заявлении Шувалова прозвучала забота о безопасности государства – так что увеличением барьера здесь, похоже, и не пахнет. А сам по себе дополнительный плюс от привлечения на внутренний рынок новых российских компаний – это одна копейка против ста рублей минуса. 

На азиатских биржах только в Гонконге торгуются три наших эмитента. Перейти на азиатские биржи наши компании могут, но ликвидность на западных биржах намного выше. В Шанхай их не пустят – там есть ограничения по торговле иностранными акциями. А в Гонконге нашим компаниям придется заново рассказывать об инвестиционной привлекательности России, а она сейчас стремится к нулю. Так что старые держатели продадут их, а в то, что появится лавина новых азиатских, – сложно поверить.

Вхождение в систему Евроклир, которое мы пока отодвинули на середину 2015 года, тоже не панацея. Надо изучить уставы иностранных пенсионных фондов и хедж-фондов, но я думаю, что у них может быть ограничение и на это. У иностранных инвесторов и раньше были возможности торговать нашими бумагами через более мелкие структуры, подобные Евроклир.

Нельзя вести себя как слон в посудной лавке – здесь нельзя лишнего слова сказать, иначе нас просто убьют. Если будет хоть намек на то, что доля депозитарных расписок [в уставном капитале эмитента] будет уменьшена, то все рухнет.

Произвело ли заявление Шувалова уже негативный эффект? Сейчас рынок у нас такой дохлый, что не понять, почему именно он испугался – из-за Шувалова или из-за угрозы ввода российских войск в Донецк. Все как упало, так и лежит. И пахнет неприятно.

В первоначальном варианте публикации, было: «По объемам торговли бумагами российских компаний за границей 57–58% осуществляется в депозитарных расписках и только 43% – в акциях»; «У «Магнита», «Мечела», других наших компаний их доля доходит до 100% выпущенных бумаг». Изменения в текст внесены 23 апреля после получения поправок от Андрея Гриценко.
Владимир Брагин,

директор по анализу финансовых рынков и макроэкономики «Альфа-Капитал»

С моей точки зрения, это странное заявление. То ли оно означает преимущественный листинг на российской бирже – и попытки ввести его уже были, – но сейчас наши компании могут размещаться как на российской, так и только на иностранной бирже. То ли оно означает – в принципе отрезать себя от внешнего рынка. 

Западный рынок намного более емкий. На иностранных биржах наши компании могут размешаться дороже, чем на российской. Банк ТКС вряд ли мог разместиться так успешно в России (хотя сейчас его бумаги и обвалились, но размещение было очень высоким). Если останутся только российская биржа и российские инвесторы – возникает вопрос, кто вообще эти бумаги будет выкупать? Сейчас интерес внутри России к покупке акций точно меньше, чем несколько лет назад. Потому что банально динамика нашего рынка акций [плохая] – в России он даже немного падает из-за высокой инфляции и по другим причинам.

Я не думаю, что нововведения могут ударить по миноритариям, которые владеют нашими бумагами не напрямую, а через банки. Все зависит от того, какой в принципе на наши акции есть спрос.