Вид на автодорогу под Харьковым во время войны
Телеграм-канал ТРУХА (Харьков)
Было время, когда и я время от времени спокойно употреблял словосочетание «Русский мир», подразумевая под ним совокупность и взаимодействие по-русски думающих и изъясняющихся людей, живущих в самых разных точках современного мира и объединенных не только родным языком, но и тем, что русская, российская тематика и проблематика, все то, что теперь принято называть «повесткой», — от политики до культуры и от истории до кулинарии — их заботит, беспокоит и вообще интересует, может быть, сильнее, чем все прочее.
«Русский мир» — это диалогическое пространство людей, мыслящих по-русски. Вот, собственно, и все.
Но с некоторых пор я перестал употреблять этот термин, решительно и агрессивно узурпированный совсем другими людьми, насильствено перекодировавшими его во что-то для меня неудобоупотребимое.
В их исполнении эти два слова означают не только и не просто юридически узаконенное пространство Российской Федерации, но и некоторые иные просторы, где обитают «русские люди».
И не просто «русские люди», но еще и такие «русские люди», которых там непременно обижают. Запрещают, например, разговаривать в государственных учреждениях на языке Тургенева, Лескова, Бунина и прочей великой русской литературы — а ведь именно так большинство из них привыкло изъясняться с самого раннего детства.
В других странах русских обижают. А в России их, конечно, никто не обижает… Вечный неразрешимый вопрос: почему за русских людей надо заступаться только в тех случаях, когда нам или кому-то еще кажется, что их обижают в других местах?
