Ваши проблемы несравнимы со смертью наших детей и женщин | Я думала, все евреи – солдаты | Кошачье течение в искусстве
На международном кинофестивале в Берлине начались пресс-показы фильмов из программ «Поколение» и «Панорама». В кинотеатре на Потсдамерплац почти круглые сутки демонстрируют ленты из всех стран мира. Бурных оваций удостоился лишь фильм «Будрус» известного документалиста из США Джулии Баха. Здесь евреи вместе с палестинцами защищают деревушку Будрус от израильской армии, арабы призывают к непротивлению злу насилием, а девушка из палестинского поселка мечтает о дружбе с юной гражданкой Израиля. Фильм – документальный. ВАШИ ПРОБЛЕМЫ НЕСРАВНИМЫ СО СМЕРТЬЮ НАШИХ ДЕТЕЙ И ЖЕНЩИН «Будрус» признан обеими сторонами конфликта. Он был показан на международном кинофестивале в Дубае и удостоен приза, и получил награду Фонда Еврейской культуры. Хотя сюжет взрывоопасен: это история о том, как жители палестинской деревни отстояли от израильской армии свои дома. Через Будрус должна была пройти стена – ею Израиль намеревался защитить себя от агрессии. Стену хотели построить на месте деревенского кладбища и оливковой рощи, которая кормила едва ли не всех жителей Будруса. Фильм сделал с очевидной симпатией к палестинцам. Это кино доказывает: документалист не может быть объективен. Хотя бы потому, что уже выбор объекта съемки делает автора докфильма несвободным. Если бы режиссер «Будруса» Джулия Баха снимала в то же самое время в израильской деревне, которую обстреливают граждане Палестины, фильм обрел бы и другую интонацию, и другой смысл. Здесь же нам предлагают вглядеться в лица тех, кого мельком показывают в новостях, сопровождая словами: «Снова совершено нападение на израильский патруль…» или «Прошла демонстрация против оккупации…» Люди, которые в сюжетах новостей то вырываются из рук израильских военных, то с искаженными злобой лицами мечут в них камни, стали героями этого фильма. Режиссер Джулия Баха и семь (!) операторов жили в палестинской деревне, ходили на демонстрации и делали интервью с жителями Будруса и с теми, кто пришел очистить территорию для постройки стены. Вот старуха ухаживает за деревьями: «Израильтяне хотят построить стену для своей безопасности. Они ее строят через наши кладбища, через наши сады. Какой они ждут от нас реакции?» Офицер израильской армии вежливо объясняет жителям Будруса: «Мне очень жаль, но эти неудобства не идут ни в какое сравнение со смертью наших детей и женщин. Мы строим стену, чтобы прекратить убийства». Девушка- палестинка: «Я должна была стать врачом. И сама не заметила, как оказалась среди солдат». Девушка-офицер израильской армии: «Нам приказали убрать отсюда демонстрантов. Как бы мы к этому ни относились, приказ – не повод для дискуссии». И бульдозер выкорчевывает оливковые деревья, а солдаты не пускают жителей Будруса к месту зачистки территории. «Я ДУМАЛА, ВСЕ ЕВРЕИ – СОЛДАТЫ» Главный герой фильма и герой этой деревни, организатор борьбы за нее Аед Морар, мужчина лет сорока. Он неустанно говорит, что демонстрации должны быть мирными. Он запрещает односельчанам какие-либо проявления насилия. Но слова его действуют недолго – через несколько недель демонстраций в солдат летят камни, в ответ они посылают снаряды со слезоточивым газом. И вот уже машина увозит первого арестованного, а камни летят все чаще. Солдаты забираются на крышу одного из домов и отстреливаются от нападающих. Из дома выходит старуха и кричит своим молодым односельчанам: «Ну что вы за дураки? Будете бросать в них камни – они всю жизнь на моей крыше просидят!» Когда летят камни в головы солдат, когда военные бьют палками женщин, оператор кричит: «Нет! О боже, нет!» Но продолжает снимать. Авторы фильма фиксируют все, даже самые жестокие сцены. Их вмешательство в происходящее – это снятый фильм. Апофеоз – появление группы граждан Израиля. Совместное чаепитие евреев и палестинцев. Прибывшие евреи против стены, против разрушения Будруса. Крупный план девочки-палестинки: ««Я думала, все евреи – солдаты. А среди них есть и хорошие... Теперь я хочу, чтобы у меня была подруга-еврейка!» Все вместе они идут на демонстрацию, и вновь прибывшие кричат своим соотечественникам в военной форме: «Это палестинская деревня! Уходите отсюда!» Военные отвечают: «Все граждане Израиля будут арестованы через 10 минут, если не покинут территории Будруса»... Встык показаны новости израильского ТВ: какой-то политик предлагает предать суду граждан Израиля, участников демонстраций в Будрусе. Ведущий заявляет об увеличении числа протестующих: к ним присоединяются европейцы. …А вскоре становится известно: правительство Израиля отменило решение возводить стену через Будрус. КОШАЧЬЕ ТЕЧЕНИЕ В ИСКУССТВЕ
Конечно, можно спросить: а насколько выгодной для государства Израиль была эта уступка демонстрантам? А встают ли палестинцы на защиту еврейских деревень? И не легко ли играть в пацифизм, когда твои интересы и твою жизнь отстаивают другие люди? И правдив ли фильм, где не показан ни исток конфликта, ни его политико-религиозно-финансовая подоплека, а просто противопоставлены мирные жители и люди в военной форме? Ведь эмоциональная реакция зрителей в таком случае запрограммирована. Только немецкие идеалисты (не философы, а некоторые идеалисты-журналисты, которые сейчас пишут о Берлинале) могут в рецензиях на «Будрус» воспевать союз сельских палестинских жителей и пацифистки настроенных еврейских граждан. И делать из этого союза символ. И мечтать о братстве. Этот фильм принадлежит течению в искусстве, которое можно назвать «леопольдовским». Девиз такого искусства, как можно догадаться, – «ребята, давайте жить дружно». Естественно, в отношении столь давнего и сложного конфликта между народами такой призыв может вызвать в лучшем случае умиление. Но есть и резкое отличие этого фильма от «леопольдовских» кинолент. Автор «Будруса» не учит людей, как надо жить. Это не мечта и не сладкий сон художника. Так действительно было.
