⤢

об участии институтов развития в модернизации производства страны:
Этапы развития, модернизации в различной экономике могут иметь самые разные формы, наиболее близкая и родная нашей экономике – форма развитие собственной прикладной науки, реализация собственных индустриальных технологических проектов. Но надо достаточно четко давать себе отчет, в какой именно области производства мы отстали, и на сколько поколений отстали...
Здесь нам не стоит изобретать велосипедов, а надо выработать и найти эти формы, которые в рамках реализации проектов международного сотрудничества позволит наиболее быстро ликвидировать это отставание, которое в некоторых отраслях, увы, являются фактом.
Надо уметь перенимать все новое и передовое и максимально быстро приспосабливать его к нашим условиям.
Наша группа еще в докризисное время проанализировала структуру бизнеса и приняла решение инвестировать в высокотехнологические направления и предприятия. И осуществили ряд инвестиций в ряд зарубежных предприятий, как например швейцарская компания Sulzer – лидер в производстве насосного оборудования и также швейцарская компания Oerlikon – лидера, предлагающего ряд высокотехнологичных решений, в том числе – в солнечной энергетике. Приведу несколько цифр, чтобы было понятно, почему мы это сделали и почему мы уверены в успехе этих инвестиций. Компания «Зольцер» – до сотрудничества с нами имела порядка 2% российского рынка насосов.
При этом еще одна цифра – парк промышленных насосов в России насчитывает порядка 400 000 штук, при этом порядка 40 – 60% (в разных отраслях по-разному) – это оборудование, которое требует либо замены, либо модернизации. На примере нефтяной отрасли хочу сказать что в структуре затрат всей нефтяной отрасли на энергетику приходится порядка 8%. Для того чтобы было понятно, что только в системе эксплуатации насосов и поддержания пластового давления потери составляют порядка 50%. Проведя работу по модернизации (не по замене) мы сэкономим ежегодно до 130 мегаватт мощности. Если обобщить такие же потери в нефтедобывающей отрасли, теплоэнергетике, магистральной транспортировке нефти и газа, то общая цифра составит более 1,5 гигаватт. Для того чтобы воспроизвести эти объемы в генерации, стране нужно потратить порядка 60 млрд рублей. Затраты же на модернизацию этого оборудования – в 4 раза ниже по самым консервативным оценкам. Это – хороший пример того, что в нашей стране существует огромный рынок, для того чтобы на него осуществить трансфер передовых технологических решений и организовать в России производства, которые будут соответствовать самым высоким технологическим стандартам. Но сделать это можно будет, если будет решен целый комплекс задач: это и налоговое регулирование, и таможенное регулирование, это и изменение миграционного законодательства. Но здесь бы мне хотелось остановиться на том, какую роль в этом могут сыграть институты развития.
Считаю, что наиболее очевидным партнером [государства и бизнеса] должны стать именно они. Но увы, на сегодняшний день жизненные реалии существенно отличаются от тех задач, которые ставились.
Поделюсь опытом нашего взаимодействия с корпорацией «Роснано», с которой мы реализуем один из крупнейших проектов в области нанотехнологий. Мы заключили договор, создали совместное предприятие и начали строительство одного из крупнейших предприятий по производству солнечных панелей на основе пленочных технологий. Но в соответствии с мандатом, по которому действует и работает сегодня корпорация «Роснано», все риски, которые возникают в ходе реализации данного проекта, несет на себе частный инвестор. Это означает, что, создавая предприятие на условиях 50 на 50, «Роснано» потребовало от нас как от партнеров (и это было обязательным условием) предоставить им право пута, то есть право выйти в любой момент из проекта с условием обеспечения доходности по их инвестициям на уровне 18%. По сути это не институт развития, этакий fixincome-банк, который [зарабатывает] под флагом стимулирования привлечения передовых технологий (чем собственно, мы и занимаемся), при этом не берет на себя никаких рисков. При этом дополнительные кредитные ресурсы, которые предоставляются в рамках реализации этого проекта, предоставляются на обычных рыночных условиях. Думаю, что и во всех остальных институтах развития (в том числе и в ВЭБ) есть те же самые ограничения. Я думаю, что поставив перед страной задачу модернизации и развития новых, прорывных отраслей, государство неизбежно должно взять на себя часть рисков и часть ответственности.
Эти мандаты должны быть пересмотрены, по крайней мере – по ряду основных направлений. Крупномасштабные проекты, проекты в области инноваций не могут быть реализованы на базе традиционных рыночных методов финансирования – это нереально. Нужны длинные деньги, нужны новые механизмы гарантий инвестиций. В мировом сообществе эти инструменты давно созданы и работают, и я думаю, сейчас мы созрели до того, чтобы эти механизмы могли быть внедрены и у нас.
Еще одна чрезвычайная тема: а кто будет реализовывать эту модернизацию? Кто является на сегодня носителем этой главной идеи и возьмет на себя груз ответственности и исполнения всех тех огромных задач, которые сейчас стоят? Кто эти люди? Эти люди те самые бизнесмены, которые на сегодняшний день с точки зрения общественных оценок являются людьми с сомнительной репутацией.