Фото: Владимир Машатин / ИТАР-ТАСС

Группа преподавателей и научных сотрудников МГУ начала сбор подписей под открытым письмом к президенту РФ и председателю попечительского совета МГУ Владимиру Путину. Сотрудники университета просят главу государства воспрепятствовать процессу массового увольнения и сокращения ставок сотрудников МГУ, вернуть на работу всех сотрудников, уволенных с июня 2013 года в рамках кампании по «оптимизации» кадрового состава, а также выделить дополнительное финансирование вузу. В письме написано, что, несмотря на указ президента о повышении средней заработной платы преподавателей образовательных учреждений высшего профессионального образования и научных сотрудников до 200 процентов от средней заработной платы в соответствующем регионе, правительство никаких средств на это не выделило. Хотя уже в 2013 году средние зарплаты должны были составить 60–65 тысяч рублей, а в 2014 году – 70–75 тысяч рублей. В итоге уже этим летом, отмечают авторы открытого письма, администрация университета начала сокращение общего числа сотрудников МГУ, а свободные ставки были заморожены. «В будущем же и вовсе планируется провести массовое, до 30–50%, сокращение научных ставок. Эти планы могут начать выполняться уже в текущем учебном году», – говорится в документе, размещенном на сайте «Университетской солидарности». После того как о письме сотрудников МГУ стало известно СМИ, министр образования и науки Дмитрий Ливанов поручил Рособрнадзору разобраться в ситуации, которая сложилась в университете. Slon расспросил о ситуации в вузе доцента исторического факультета МГУ Петра Стефановича. – Петр Сергеевич, сколько человек, по вашим данным, уже попали под сокращение в МГУ?
– По подсчетам активистов, речь идет о сокращении нескольких десятков человек. – Это были в основном пенсионеры? – Нет, это были люди молодого и зрелого возраста, не пенсионеры. Пенсионеры просто уходят на пенсию, и все. И здесь трудно сказать, кто ушел из них по собственному желанию, а на кого надавили.

– Вы тоже попали под сокращение? 

– Я состоял на полставки на историческом факультете МГУ, получал 7–8 тысяч рублей в месяц на руки (после уплаты налогов). С 1 сентября меня перевели с полставки на срочный договор, который действует до конца этого года. Теперь оплата моего труда финансируется из средств университета, а не из тех денег, которые выделяются правительством (и размер оплаты примерно тот же). Будут ли после 31 декабря продлевать этот договор и на каких условиях, я не знаю. 

– Как вам объяснили причину заключения с вами срочного трудового договора? 

– Я не слышал ни о каких объяснениях со стороны руководства. Со мной никто из администрации не общался. Да у нас всегда так: никогда не советуются ни с преподавателями, ни с сотрудниками, а всех ставят перед фактом. И я на самом деле не знаю, были ли какие-то дотации со стороны правительства на нашу зарплату или еще будут, но уже сейчас мы видим, что на многих факультетах и кафедрах начинают сокращать полставочников, людей с низкой занятостью, у кого мало часов. Очевидно, таким образом руководство МГУ экономит бюджетные средства, которые, видимо, идут на повышение заработных плат сотрудникам, остающимся на полной ставке. Мне известно, что уже сейчас каждую копейку экономят не только на зарплате. Например, на нашей кафедре русской истории были отменены архивная и музейная практики для студентов. Потому что факультет не мог выделить на это деньги. Они ушли на зарплату тех, кого они все-таки оставили в качестве договорников. 

– Как на происходящее реагируют другие преподаватели и сотрудники МГУ? Какая атмосфера сейчас в университете? 

– Я не знаю, как на это реагируют вообще сотрудники МГУ. Среди коллег, с кем я общаюсь на факультете, у многих замечаю недовольство и недоумение. Просто на открытую демонстрацию этого недовольства решаются немногие. В любом случае в результате сокращений количество часов, которые вынуждены отрабатывать преподаватели в университете, вырастает, и это ни у кого энтузиазма вызвать не может. На научную работу ни сил, ни времени не будет хватать. А с другой стороны, министерство требует научных результатов, публикаций, рейтингов. Получается противоречие, и результат от этого всего, скорее всего, будет плачевный. 

– Известно ли вам о сокращениях в других вузах? 

– На самом деле этот процесс начался не сегодня. Та политика, которая ведется в МГУ, – это часть масштабной политики, которая называется «Реформирование науки и образования в Российской Федерации». И эта история началась давно. Я вам напомню, что было с РГГУ год назад. РГГУ сперва был объявлен Министерством образования и науки неэффективным вузом, а затем начались сокращения и петиции сотрудников. Летом этого года была начата реформа Академии наук, причем теми же методами: игнорирование мнения ученых, прямое административное вмешательство с явно выраженным желанием уменьшить расходы бюджета. На мой взгляд, ситуация в принципе здесь проста: правительство хочет сэкономить, но при этом понимает, что нищенские зарплаты преподавателей и ученых – это полное безобразие, и они хотят, сэкономив, довести зарплаты до какого-нибудь мало-мальски человеческого уровня. Но вот что сложно и неясно – правильно ли начатое «реформирование», ведется ли оно грамотно и разумно, работает ли правительство ради стратегических выгод науки и образования или ради сиюминутных интересов то ли бюджета, то ли отдельных личностей, причастных к его судьбе. Что из него получится, я не знаю. Пока те факты, с которыми мы уже сталкиваемся, вызывают недоумение и опасение за судьбу высшего образования и науки, и именно с этими недоумениями и опасениями обращаются преподаватели и научные сотрудники МГУ в письме президенту Путину.