Фото: Claro Cortes IV / Reuters

Фото: Claro Cortes IV / Reuters

Леонардо да Винчи был самым креативным гением в истории человечества. Он музицировал, философствовал, изобретал, создавал скульптуры, занимался живописью и анатомией. Именно он написал, пожалуй, самую известную картину на планете – «Мону Лизу». Даже сейчас, 500 лет спустя, «Джоконда» притягивает зрителей, провоцирует возникновение версий о процессе своего создания, заставляет спорить. В определенном смысле «Мону Лизу» можно воспринимать не только как загадочное произведение искусства, но и как идеальный продукт, чья аудитория с течением веков продолжает расти. И если посмотреть на нее именно так, то современные предприниматели вполне могли бы взять на заметку несколько принципов работы художника.

1. Верить в новую технологию, даже если ее внедрение займет уйму времени

Как отмечает в своей статье на сайте Atlantic автор новой биографии Леонардо да Винчи президент Института Аспена Уолтер Исааксон (ранее он написал бестселлеры про Стива Джобса и Альберта Эйнштейна), самое удивительное в живописи да Винчи то, насколько она была связана с его научной работой. «Мона Лиза» не исключение – в ней сошлись знания и передовые разработки автора. Например, да Винчи по-особому использовал краски – писал картину на слое белил, которые должны были сделать цвета более яркими, и применял сфумато – технику, в которой благодаря многим тончайшим слоям мазков изображение лишалось четких линий и контуров. Созданная таким образом картина выглядела чуть размытой – как все, что мы видим в жизни, – и оттого «живой» и объемной.

Уже в XXI веке исследователи подсчитали, что изображение Джоконды составлено из нескольких десятков тончайших слоев почти прозрачной краски. Для того чтобы создать тени вокруг и на лице «Моны Лизы» и особенно ее улыбку, да Винчи наносил мазки толщиной от 2 до 30 микрометров (для сравнения: диаметр эритроцита в крови человека – 7–8 микрометров) – такие результаты показала рентгенофлюоресцентная спектроскопия, проведенная в 2010 году. Неудивительно, что этот труд занял у мастера (с перерывами) полтора десятилетия.