Блог очевидца: противостояние в Сирии носит конфессиональный характер

Хама – один из главных оплотов сопротивления режиму Асада в Сирии. И это чувствуется сразу, когда оказываешься в этом городе, прославившемся своей любовью к восстаниям еще во времена правления отца нынешнего сирийского президента Хафеза Асада. 

Казалось бы, в августе крупное выступление здесь было подавлено. Но силовики по-прежнему не чувствуют себя здесь в безопасности. Так, в разговоре с ранеными в военном госпитале «Тишрин» выяснилось, что часть из них поступила из провинции Хама, которая по количеству терактов и вооруженных вылазок борется с провинцией Дераа за почетное третье место в стране.

То, что мы едем в не самое спокойное место Сирии, было заметно уже по тому, что наша охрана была заметно усилена. Охранявшие нас мухабаратчики-спецслужбисты надели каски, бронежилеты и не выпускали автоматов из рук. Заметно увеличилось и количество машин сопровождения с вооруженными людьми. 

То и дело попадались грузовые машины с солдатами, с торчащими во все стороны ручными пулеметами. Многие из асадовских вояк были довольно почтенного возраста. «Резервисты из подкрепления, – говорят наши охранники. – Их бросают на наиболее опасные участки».

Фото: REUTERS/Ahmed Jadallah

После спокойного Дамаска Хама предстала совсем в ином виде: кругом блок-посты, вооруженные люди, население смотрит враждебно, некоторые с ненавистью, кое-кто провожает автобус с российской делегацией средним пальцем. Это и понятно: местные в курсе, что Россия поддержала Асада во время подавления восстания в Хаме.

Хама выглядит мрачно. Сразу чувствуется, что большая часть населения города очень религиозна. Здесь не увидеть современных магазинов, как в столице. В отличие от модных дамасских красавиц почти все женщины в Хаме с ног до головы завернуты в черное. Увидеть незакрытое никабом женское лицо здесь почти невозможно. Правда, некоторые «черные мешки» все же осмеливаются проявлять любопытство и даже снимать украдкой на камеры мобильных телефонов.

По атмосфере тяжелой религиозности Хама напоминает Саудовскую Аравию. Что, впрочем, не так далеко от истины, потому что влияние саудитов здесь всегда было очень сильно, так что Хаму смело можно называть саудовским филиалом в Сирии.

Претензии к режиму Асадов у жителей Хамы появились еще несколько десятилетий назад. В 1982 г. именно здесь развернулись основные боевые действия между тогдашним президентом Хафезом Асадом и бросившими ему вызов «Братьями-мусульманами».

Тогда алавиты, (которых многие мусульмане-сунниты считают отступниками) исторически составлявшие большинство в сирийской армии, взяли власть в свои руки. Ключевые посты были заняты представителями алавитского меньшинства, хотя их в стране менее 20% населения. А суннитское большинство (более 60% населения) осталось на вторых ролях. Поэтому сунниты сплотились в борьбе с режимом по религиозному признаку. Власти объявили их организации и, в первую очередь «Братьев-мусульман», вне закона. Загнанные подполье, те перешли к вооруженной борьбе.

После того, как боевые отряды «Братьев» в 1982 г. вырезали по всей стране (основные потери приходились на Хаму) несколько сотен офицеров, курсантов и членов их семей, Хафез Асад решил раз и навсегда покончить с радикалами, уничтожив их «столицу». Его кровожадность не в последнюю очередь объяснялась тем, что он сам чудом избежал смерти во время устроенного «Братьями» покушения.

Гнев «Братьев» почувствовали и находившиеся в стране советские офицеры. Например, в Дамаске при подрыве штаба ВВС и ПВО погибли шесть советников из СССР, в том числе советник начальника штаба ВВС и ПВО генерал-майор Глаголев, а в Хаме по пути на аэродром были убиты еще четверо.

Мятежный город окружили войсками. Бои и зачистки продолжались несколько месяцев. По разным данным, во время штурма Хамы тогда погибло от 10 000 до 60 000 жителей города. Наконец, после ожесточенных бомбардировок и артобстрелов город пал. По свидетельствам очевидцев, в городе не осталось практически ни одного целого дома. Над руинами возвышались лишь знаменитые нории, водяные колеса, подававшие в Хаму воду из реки Оронт.

Последствия произошедшей 30 лет назад трагедии хорошо видны в Хаме и сегодня. Заметно, что почти все здания в городе новые. Еще заметнее другое: устроенная Асадом-старшим расправа не успокоила мятежный дух местных суннитов. Не случайно, что после начала нынешних волнений Хама также не осталась в стороне. В июле многие жители города снова восстали, убив несколько десятков полицейских и правительственных чиновников.
Фото: REUTERS/Ahmed Jadallah

Потом власти провели в городе зачистку, и это тоже сразу заметно. На улицах с тех пор людей очень мало, атмосфера скорбная и тяжелая. Неподалеку от огромной городской мечети, откуда и началось очередное восстание непокорного города, стоит полуразрушенное здание полицейского участка со множеством пулевых отметин на стенах.

Исходя из официальной версии произошедшего, погибшие полицейские во многом стали жертвами собственной халатности. Иначе как можно объяснить то, что боевики спокойно заложили под окнами участка мощный фугас, разрушивший первый этаж здания? Впрочем, судя по пулевым отметинам на стене противоположного здания, выжившие после взрыва полицейские продолжали некоторое время отбиваться.

После того, как с их сопротивлением было покончено, обезображенные трупы полицейских сбросили в реку Оронт: эти кадры обошли в июле весь мир. Теперь же на том самом мосту хозяйничают асадовские силовики, и мало что напоминает о произошедшей недавно трагедии. Та же самая участь постигла практически всех пойманных восставшими представителей власти.

Для поддержки повстанцев в Хаму приезжали американский и французский послы в Сирии. Впрочем, это не спасло противников режима – в августе город был взят. По сравнению с операцией 1982 г. взятие Хамы в 2011 г. прошло почти молниеносно и с куда меньшими потерями. Военные провели мятежников как детей, разыграв «восстание против режима» с переходом «революционных солдат на сторону восставшего народа». Не заподозрившие подвоха хамийцы впустили несколько десятков танков и грузовых машин «повстанцев» в город, которые тут же сорвали маски и принялись уничтожать восставших.

По официальным данным, всего жертвами событий в Хаме в 2011 г. стали около 150 человек. Однако, когда нас выводили «по живому коридору» из здания местного университета, в котором состоялось общение с его руководством, кто-то умудрился сунуть мне записку, из которой следовало: «мы, население города, ненавидим Башара Асада, войска убили 600 жителей города, тысячи увезены в неизвестном направлении, 20-тысячная группировка правительственных сил мародерствует…».

Общаться с местными властями было непросто. Ректор университета Хамы уверял, что обстановка в городе давно нормализовалась (с чем явно не вязалось наличие многочисленных блок-постов), а в вузе она-де и вовсе замечательная. Большинство из присутствовавших на встрече студентов и преподавателей отнеслись к этому заявлению явно неодобрительно.

После моего вопроса о соотношении в руководстве алавитов и суннитов, на который ректор ответил в духе «у нас всем хорошо», находившиеся в помещении люди в массовом порядке стали уходить. Кто-то передал мне записку со словами: «Вы правильно поняли суть вопроса. Руководство вузов состоит почти исключительно из алавитов, в крайнем случае – из христиан. Хотя последние не могут шагнуть выше декана. Всюду управляют алавитские ставленники. Суннитов же допускают к управлению крайне редко и ради проформы. И так по всей стране. Не только в администрации вузов, но и в других сферах, особенно органах власти. По конституции президент должен быть суннитом, но почему-то он из алавитов. Нам надоело быть людьми второго сорта».

Дополнительное подтверждение этих слов последовало от организаторов поездки с сирийской стороны, которые раскритиковали меня за «провокацию и отсутствие толерантности». Личное общение с верховным муфтием Сирии Ахмедом Бадр-эд-Дином Хасуном и министром вакуфов (то есть по делам религиозного имущества) Мухаммадом Абд-ас-Саттаром Саидом лишь подтвердило то, что сегодняшнее противостоянии в Сирии носит явно конфессиональный характер. 

Министр сразу заявил, что беспорядки спровоцированы радикальными шейхами, выступающими из-за рубежа со своими фетвами, чтобы спровоцировать в Сирии межрелигиозную рознь. И тут же добавил, что, несмотря на пропагандистские усилия западных и арабоязычных СМИ, эти заявления не имеют никакого влияния на сирийцев. Таким образом, алавиты не намерены делиться властью с суннитами, а последние, чувствуя поддержку извне, уже преодолели порог боязни крови и не хотят терпеть такое положение.
Фото: REUTERS/Ahmed Jadallah

Из Хамы мы выезжали уже в темноте, и наша охрана изрядно нервничала. Судя по всему, не без причин. Вскоре после выезда мы увидели на обочине изрешеченную пулями легковую машину. Автобус шел с погашенными огнями, а наши охранники достали запасные автоматные рожки. Но все обошлось и мы, благополучно объехав кипевший Хомс, прибыли в Алеппо.

Несмотря на официальные заявления сирийских властей, Хама не выглядит успокоившейся. Многие хамийцы живут лишь одним: желанием отомстить тем, кто так жестоко расправился с их близкими. И если противники режима Асада перейдут к более решительным действиям, именно Хама будет претендовать на роль главного центра оппозиции. Хотя роль сирийского Бенгази у Хамы готовы оспорить Идлиб, Хомс и Дераа.