Я не помню времени, когда в России делалось столько прогнозов относительно будущего, как сегодня. И не помню такого количества прогнозирующих – из самых разных частей общества, с самым разным опытом, знаниями и доступом к объективной информации. Я даже не имею в виду пророков «русского мира», предрекающих скорую гибель Запада и воцарение славянского (видимо, без большей части славян) рая на Земле. Я имею в виду серьезных людей, которые взвешивают информацию, пытаются оценить варианты и нащупать в действиях тех или иных сторон логику – и дают прямо противоположные прогнозы. К сожалению, почти всем прогнозам не суждено сбыться, а те, которые сбудутся, сбудутся случайно. Между нами и будущим стоит несколько стен: часть – природных, часть – построили мы сами в своей голове. 

Первой и самой главной стеной, о которую разбивается объективность прогноза, является некомпетентность прогнозиста, отсутствие у него информации или способности эту информацию осмысливать. Срабатывает «эффект эха» – за информацию принимается не факт, а суждение, высказанное кем-то (неизвестно, компетентным ли) и вырванное из контекста. 

Например, прогнозы о крахе США «из-за сильно увеличившегося долгового бремени» – эхо академических рассуждений о долгосрочной перспективе долговых программ США и опасений относительно роста стоимости долга при росте инфляции. Прогнозисты (а сколько среди них «великих» российских политиков-экономистов) просто не понимают, что в связи с низкой ставкой США сегодня платят за свой долг вдвое меньше, чем 20 лет назад. «Европа не может отказаться от российского газа» – эхо обсуждений в ЕС новой энергетической доктрины и рассуждений о важности газа из России. «Европа завтра откажется от российского газа» – эхо того же процесса. Очевидно, и то и другое утверждение лишены всяких оснований, а для обоснованных утверждений надо в деталях знать реальную, а не описанную на сомнительном ресурсе в интернете картину потребления энергии в Европе и ресурсов для ее изменения. 

Специалист без знания экономики и финансовых рынков не может прогнозировать развитие экономики. Человек, не знающий подробно политической и экономической истории мира, не имеющий опыта взаимодействия с политиками, не может спрогнозировать развитие политической ситуации. Невоенный, без знаний военной стратегии, техники и вооружений, не имеющий практики командно-штабного оперирования, не может предсказывать ни начала, ни исходов военных конфликтов. Перед тем как верить прогнозу, проверьте бэкграунд прогнозиста (сегодня это обычно легко, благо «Гугл» у нас еще не запрещен). 

Вторая проблема – заинтересованность прогнозиста – корыстная, а подчас и совершенно бескорыстная и даже – неосознаваемая. Портфельный менеджер, купивший акции, будет прогнозировать рост; продавший в короткую – падение. Украинский сейлз, продающий в России услуги швейцарского банка, – крах экономики России и запрет на вывоз капитала; сейлз российского банка – мягкое разрешение конфликта и отмену санкций в перспективе. Демократу последствия действий консервативного правительства кажутся негативными – и наоборот. Если посмотреть основную массу прогнозов аналитиков, их попадание хуже, чем у случайного выбора: в реальности аналитики движутся не знанием будущего и не умением прогнозировать, а трендами прошлого, заказом руководства и собственными предпочтениями. «Заинтересованность» так же легко проверить: политические взгляды, интересы – личные или бизнеса, «корпоративная принадлежность», эмоциональное отношение к объектам или субъектам прогноза могут быть определены из предыдущих высказываний, из объективной информации о прогнозисте и пр.

Третья проблема – частое непонимание прогнозистом собственных способностей. Только один яркий анонимный пример: портфельный менеджер, – результаты управляемого им фонда акций с основания (января 2005 года) и по июнь 2014-го – минус 25% (в то время как DJIA дал плюс 61%, а РТС плюс 100% ), а за период с начала 2011 года и по ту же дату – знаменательные минус 72% (DJIA – плюс 41% , РTC – минус 27% ), – на конец мая 2014 года портфель своего фонда держит на 67% в российских акциях (плюс еще 9% Украина), а финансовое плечо фонда (в длинных позициях) – 143%; при этом сегодня он активно и публично обещает России апокалипсис. Вне зависимости от того, прав ли он сегодня (мы этого пока не знаем), ясно, что уже много лет он думает, что может предсказывать поведение рынка, а на самом деле все время ошибается; еще два месяца назад, активно инвестируя в Россию, он не мог предсказать свой апокалиптический взгляд на сегодня, хотя за это время ничего не изменилось. К сожалению, такое непонимание собственных возможностей – дело обычное, и хорошо, когда можно увидеть его так наглядно. Для портфельного менеджера достаточно посмотреть, лучше ли индекса его фонд. Для аналитика – точны ли его прошлые рекомендации. Для экономиста – реализовались ли его прошлые прогнозы. 

Еще одна немаловажная проблема – заинтересованность слушателя. Кто помнит имя человека, в 2008 году правильно прогнозировавшего, что DJIA через пять лет будет на 100% выше? Правильно, никто. А кто помнит имена тех, кто в 2008 году ошибочно говорил, что Америку ждет катастрофа? Правильно, все помнят, например Нассим Талеб и Нуриель Рубини. Они и сегодня ездят по миру с лекциями и предрекают крах мировой экономике. Ну и, наконец, кто-нибудь вспомнит того, кто в 2006 году говорил, что через пару лет будет масштабный кризис? Правильно, никто не вспомнит. Мы (слушатели) любим прогнозы, потакающие двум нашим главным чувствам, – страху и жадности. Мы любим апокалиптические откровения и обещания рая. Все остальное мы не слушаем – неинтересно. Крайне любопытно в этом смысле смотреть на количество просмотров и перепостов текущих прогнозов – максимум с большим отрывом у тех, кто (чаще всего без аргументов и сомнений) прогнозирует мировую войну, крах и расчленение России и (как ни странно) крах Запада и быстрый расцвет «русского мира». 

Есть еще «эффект стоящих часов», которые точны два раза в сутки. Тот, кто кричит «кризис», рано или поздно (обычно раз в 10 лет) оказывается прав. Когда он прав – он гений. Когда не прав – все довольны и легко его прощают, исходя из им же формулируемого оправдания: «Слава богу, пронесло, но могло бы…». Так что к крайним прогнозам стоит относиться более настороженно, чем к средним. Во всяком случае автор среднего прогноза точно не гонится за дешевой популярностью. 

И последнее. Честный, компетентный, непредвзятый и умный прогнозист в ответ на вопрос «что будет?», скорее всего, ответит: «Есть разные сценарии». Будущее людей не предопределено, как в мире физических явлений (да и даже там на квантовом уровне это не так). Будущее определяют сами люди, с их глупостью, неопытностью, героизмом, иррациональностью, скрытыми мотивами, восходящими к психологическим травмам детства, наконец – «личной повесткой дня». Мы с трудом можем идентифицировать «рациональный ответ» на текущую ситуацию (с трудом, так как редко знаем ее полностью и редко компетентны), с огромным трудом – предсказывать вероятный ответ одной личности на конкретный вызов (даже самые простые личности часто непредсказуемы) и никогда – совокупность многих личных и групповых взаимных ответов в ситуациях, на которые влияют десятки независимых, часто – случайных факторов. Если кто сомневается, пусть объяснит бесчисленное количество lose-lose ситуаций, имеющих место в этом мире постоянно (теорию о том, что каждый lose-lose это на самом деле скрытый выигрыш какого-то злого гения, типа жидомасонского правительства, я позволю себе отмести). 

Так что прогнозы, конечно, щекочут нервы, но редко приносят пользу. Как правило, все, что мы можем сказать: «Если так, то эдак, а если вот так – то вот эдак». Понимание «если так – то как?» очень полезно: при первых надежных признаках «так», можно действовать исходя из наступления «эдак». Но не более того. 

К чему это я? Да к тому, что в нынешней ситуации вокруг России лучший прогноз будет, наверное, таким: если Россия не будет активизировать военные действия на Украине (вероятно, судя по тому, что это не делается, и потому, что большинство россиян против), то, если операция АТО успешно закончится в обозримое время (вероятно, судя по тому, что у украинской армии сил явно больше, население востока Украины явно не поддерживает сепаратистов и зона, ими контролируемая, медленно, но сжимается), мы, скорее всего, увидим постепенное восстановление экономических отношений ЕС, США и России, отмену санкций и переход к долгому и относительно безобидному для экономики процессу урегулирования вопроса Крыма (видимо, закрепления его статуса в обмен на Украину – члена ЕС и НАТО плюс некий довесок из российских уступок США и ЕС). В этой ситуации мы сегодня близки к низкой точке (если, конечно, не считать, что российская экономика идет ко дну без всякой Украины). 

Если же Россия введет войска, или США и ЕС перейдут к жестким санкциям, или Украина на радостях от победы на востоке попробует ввести войска в Крым, или произойдет еще какая-нибудь досадная случайность или провокация – все может быть иначе, даже очень жестко, вплоть до большого военного конфликта. Лучшего прогноза, чем «все возможно», не сделать никому – разве что случайно.