«Мы танцевали вплоть до последнего бала». Как жил Берлин при Гитлере

Краткий пересказ книги Жана Марабини «Повседневная жизнь Берлина при Гитлере» (М., Молодая гвардия, 2003).

Контекст

Повседневность при тоталитарных режимах давно интересует академических исследователей, однако никто не писал о жизни обычных берлинцев в 1933–1945 годах так захватывающе и для такой широкой аудитории, как Марабини. Преображение Берлина за 12 лет власти национал-социалистов – беспрецедентный пример кардинального изменения облика и внутренней жизни города за такой короткий срок.

Когда 30 января 1933 года к власти в Германии пришел бывший ефрейтор Адольф Гитлер, Берлин был одним из самых веселых и богемных городов Европы. С 1933 года по 1945-й этот город праздников и развлечений постепенно превращался в груду развалин. В начале тридцатых в городе жило около двух миллионов человек, но буквально за несколько лет немецкая столица превратилась в метрополию, где трудилось четыре миллиона рабов, привезенных с Востока.

1933 год

На протяжении 13 лет Гитлер пробивался из прокуренных баварских пивных на эстрады и ярмарки, а потом и на площади со стадионами. Он рассказывал немцам об их собственных горестях и об «украденной победе» в Первой мировой.

И вот 30 января 1933 года он выходит из кабинета президента Гинденбурга в должности рейхсканцлера; его открытый «мерседес» едет по Вильгельмштрассе и останавливается каждые несколько метров: вокруг, несмотря на мороз, собралась огромная толпа, чтобы поприветствовать нового главу государства. Новость тут же появляется во всех газетах: Геббельс, ответственный за пропаганду и прессу, с самого утра обходил редакции и настойчиво убеждал заранее подготовить к печати информацию о том, что Гитлер станет рейхсканцлером. Супруга еврейского банкира фрау Липшуц, просматривая газеты, обращает внимание на «эмфатический и декламаторский тон» нового канцлера, но замечает, что коммунистов она боится куда больше, чем Гитлера.

Тем временем левая пресса готовится к закрытию: уже через несколько суток ей придется уйти в подполье. Отряды гитлеровских штурмовиков атакуют радиостанции, и все берлинские СМИ окажутся под жесточайшей цензурой. Скоро по всему городу появляется свастика, заключенная в белый круг на красном фоне: она на каждом знамени и плакате, она светится в темноте и вылезает буквально на каждом фасаде: теперь сложно сделать фотографию на улице так, чтобы нацистская эмблема не попала в кадр. Между тем на вокзалах начинают собираться еврейские семьи, которые, пока не поздно, решили отбыть в Америку.

1936 год

Берлинцы почти все безоговорочно влюблены в своего лидера: в стране вновь открываются военные заводы, безработных становится намного меньше. Кругом – пропаганда здорового образа жизни и спорта, в городе чуть ли не каждый день проходят соревнования, парады, демонстрации и факельные шествия. В небо поднимаются самые современные в мире самолеты люфтваффе, и горожане с гордостью провожают их взглядом. Перед Олимпиадой Берлин наполнен иностранными гостями, немецкие журналисты называют город «столицей мира». На каждом доме висят знамена с орлами, но пока они ассоциируются в первую очередь с императорским Римом. В начале апреля открываются XI Международные Олимпийские игры: они проходят в новом огромном стадионе, который обошелся в 77 млн марок.

Отряды гитлеровских штурмовиков атакуют радиостанции, и все берлинские СМИ окажутся под жесточайшей цензурой

Когда чернокожий американец Джесси Оуэнс завоевывает одну за другой четыре золотых медали, Адольф Гитлер встает и уходит со своего места на стадионе, чтобы не пожимать ему руку. На этих Играх он должен был доказать миру превосходство арийской расы, но американская сборная, в которой есть цветные, не уступает немецкой.

1938 год

С каждым днем в окрестностях Берлина появляется все больше казарм, а военные заводы начали производить по пятьсот истребителей и бомбардировщиков в месяц. Эти самолеты превосходят все достижения европейского и американского самолетостроения. При этом каждая берлинская семья временно лишилась отца или сына – всех мужчин призвали на военные учения. Теперь на каждый туристический автомобиль на выставках в автомобильных салонах приходится по пять военных грузовиков, а один из ближайших соратников Гитлера – Геринг – утверждает, что «масло должно уступить место пушкам», поэтому в лабораториях вовсю разрабатывают пищевые эрзацы.

При этом правительство делает все, чтобы Германия стала экономически независимой. Геббельс, который отвечает за пропаганду, постоянно муссирует в подчиненных ему СМИ тему чехословацкой и советской угрозы. Тем временем любимый архитектор Гитлера Альберт Шпеер берется перестраивать Берлин по новому плану: так, чтобы с севера на юг город пересекала гигантская магистраль. Упираться она должна в Народный дом – здание с куполом, который, по задумке, должен превосходить размерами купол собора Святого Петра в Риме. Предполагается, что на верхушке купола будет статуя орла, держащего в когтях земной шар. Но ни один из этих планов архитектору не удастся довести до конца.

Шпеер также берется за расширение магистрали-оси «восток-запад» и приказывает срубить знаменитые липы на улице Унтер-ден-Линден (дословно «под липами»). Вместо деревьев повсюду появляются мраморные колонны, украшенные орлами. Вдоль оси «восток-запад» устанавливают мощные уличные фонари – Гитлер и Шпеер хотят превратить Берлин в «город света».

Охотиться на евреев еще не начали, но они уже понимают, что после усилившейся антиеврейской пропаганды стали неполноценными гражданами. Те, у кого есть деньги, спешно эмигрируют. Гитлер запрещает браки между евреями и немцами, и теперь каждый еврей должен пришивать к одежде желтую шестиконечную звезду. В ночь с 9 на 10 ноября толпа выходит на улицы и начинает бить витрины еврейских магазинов. Позже это назовут «рейхскристальнахт» – «хрустальная ночь». К утру разграбленными оказываются и синагоги, и многие квартиры евреев. Выясняется, что в пылу толпа разбила несколько витрин магазинов, принадлежащих немцам, – компенсировать им убыток заставят владельцев соседних еврейских магазинов.

Гитлер запрещает браки между евреями и немцами, и теперь каждый еврей должен пришивать к одежде желтую шестиконечную звезду

После «хрустальной ночи» в отношениях между берлинцами и правительством появляются первые трещины. Интеллигенты прячут своих приятелей-евреев: они выстраивают целую систему, чтобы обеспечить своих друзей едой и фальшивыми документами. Одна из главных в этой системе – фрау Берхен, пожилая берлинка, которая создает целую сеть убежищ.

1939 год

Третье сентября, воскресенье. В Берлине солнечно и пусто – все отправились в парки. Хоть Германия и ведет войну с Польшей и многие семьи уже пострадали, берлинцы стараются верить, что война скоро закончится. Если у кого-то и есть какие-то сомнения, то вслух их не высказывают – все боятся гестапо. И тут через громкоговорители, которые висят по всему городу, объявляют: Германия уже час находится в состоянии войны с Великобританией и Францией.