Очередь в Walmart, Ухань, Китай. 31 марта 2020 г. Фото: Roman Pilipey / EPA / TASS
Мир сидит по домам и наблюдает настоящий рукотворный кризис. Его создали правительства, которые руководствуются политическими, а не экономическими соображениями. СМИ и ученые сеют панику, а вот рынки ведут себя так, будто что-то знают. Вот 10 тезисов, которые помогут добавить в диету ложку рационального оптимизма.
1. Люди (и обыватели, и СМИ) плохо понимают статистические данные. Ситуация вокруг COVID-19 не столь плоха, как кажется.
Увы, люди не слишком хорошо умеют считать. Особенно трудно им становится, когда речь идет об очень малых или очень больших величинах. С арифметикой население Земли кое-как справляется, а вот статистика и теория вероятности даются с трудом – они не всегда интуитивны. Нобелевский лауреат Даниэль Канеман выяснил, что люди переоценивают маленькие вероятности и недооценивают большие. Что уж говорить про ситуацию, когда у страха глаза велики, то есть любым малым вероятностям субъективно присваиваются большие значения. Именно так происходит, когда нежелательный исход рисуется в крайне мрачных тонах: например, в интерьере, который включает больничный коридор с вентилятором для легких (это если повезет).
Давайте признаем: с восприятием пандемии и освещением ее в СМИ дела обстоят традиционно плохо. СМИ, как и положено, пугают, население пугается, голос трезвых экспертов в такой какофонии различить непросто. А эксперты говорят: реальная смертность от COVID-19 намного ниже, чем сообщается, ведь нужно учитывать переболевших бессимптомно или в крайне легкой форме. Если использовать корректные оценки, процент смертей падает в разы. В сообщениях о жертвах вируса рассказчики раз за разом совершают ошибку базового процента, например, игнорируют возрастную структуру или не учитывают, что не менее 2/3 жертв умерло бы и без всякого вируса.
2. Остановка экономики – политически мотивированный выбор правительств разных стран, а не неизбежность.
Риск COVID-19 не в самом заболевании, а в том, что необходимые методы лечения для отдельных категорий пациентов требуют высокой нагрузки на систему здравоохранения. Если нагрузка пиковая, система не справляется, так как устроена «для нормального времени». Модели, позволяющие рассчитать потребность в медицинском обслуживании и смертность, неустойчивы и ненадежны. Но политики не могут ждать, пока ученые договорятся о правильной методологии. Отсюда призывы «сделать кривую [числа заболевших] более плоской» и применяемые методы социального дистанцирования. На самом деле спасают при таком подходе в первую очередь не людей от болезни, а систему здравоохранения от перегрузки.
Публика, испугавшись высоких цифр смертности и жутких кадров из Италии, потребовала от политиков принять меры. И политики их приняли – объявив о локдаунах-карантинах и прочих ограничениях. 56% британцев считает, что сделано это было слишком поздно. Сейчас та же публика, сидящая по домам, начинает спрашивать власти (например, в той же Великобритании): а, собственно, зачем такие драконовские меры, на основании каких данных приняты решения? Политикам придется держать ответ, а поскольку ответы вряд ли устроят население, экономику придется «включать» обратно.
