Белые косынки начинают и побеждают. Как в Аргентине последняя хунта проиграла необъявленную войну с отчаявшимися женщинами

В конце осени 2023 года в России движение жён мобилизованных окончательно приобрело характер политического протеста. Телеграм-канал «Путь домой» публикует уже не не мольбы к «Верховному Главнокомандующему», а вполне бунтарские по духу манифесты, попутно координируя флэшмобы в реальной жизни. Соответственно, путинская пропаганда приступила к травле женщин — по уже отработанной методике их объявляют пособницами врага, самозванками и подрывным элементом.

Возможно в Кремле помнят про аргентинский прецедент. 40 лет назад в этой южноамериканской республике женское движение внесло немалый вклад в свержение правившей военной хунты. Речь шла о матерях и жёнах тех, кого репрессировала тогдашняя власть. Аргентинки, как и жёны мобилизованных россиян, изначально отнюдь не ставили себе масштабных целей, а просто стремились узнать, что случилось с их родными: официально ведь мало кто получал законные приговоры, почти все таинственно пропадали без вести.

Конечно, куда большую роль в падении буэнос-айресской хунты сыграло военное поражение на Фолклендах. А за крахом режима последовали долгие десятилетия разбирательств над теми, кто отдавал и исполнял преступные приказы. Наказание понесли не все, но уже больше 40 лет Аргентина живёт без диктатур, тайных тюрем, пыток и преследований за инакомыслие.

Специальная военная реорганизация

В 1976–1983 годах Аргентиной, крупнейшей в мире испаноязычной страной, управляла военная хунта. В самой южноамериканской стране эти семь лет часто называют «Процессом». Словечко отсылает к любимому заявлению хунты, что она ведет процесс национальной реорганизации.

24 марта 1976 года офицеры во главе с генералом Хорхе Виделой захватили власть в Буэнос-Айресе через бескровный путч. Они использовали сложную социально-политическую обстановку, чтобы внушить жителям: и внутри страны, и за ее пределами много врагов. От порядочных граждан требуется жить прежней жизнью и не мешать настоящим мужчинам в военной форме наводить порядок. Очевидцы потом вспоминали, что хунта опиралась именно на инертность уставших от нестабильности сограждан, а не истовую массовую поддержку.

«Когда я рассказывал друзьям, что ко мне в редакцию пришла очередная женщина, у которой ночью забрали сына, они тут же меняли тему: «Ну что, на какой фильм пойдем в кино?»

— Уки Гоньи, аргентинский журналист

Полноценную идеологию аргентинской хунте заменяли кастовое самосознание, политическая коррупция, рассуждения о традиционных ценностях и конспирология. Многие деятели режима верили в «Андинию» — еврейский заговор по созданию второго Израиля на самом юге Америки. Поэтому пойманным режимом евреям обычно доставалось вдвойне.

Видела приносит президентскую присягу после переворота, 29 марта 1976 года

Фото: Wikipedia / неизвестный автор

«Процесс» часто характеризуют как типичную для Латинской Америки хунту военных-антикоммунистов, вроде пиночетовской в Чили. Но на деле антикоммунизм аргентинских офицеров носил специфический характер. «Официальная» местная компартия даже поддержала переворот 1976 года, и от репрессий там пострадали лишь отдельные активисты.

С главными коммунистами мира — Советским Союзом — Буэнос-Айрес вообще поддерживал плотные торговые связи.

Неудивительно, что Видела и его соратники, даже несмотря на сотрудничество со спецслужбами США, не получали прожарок в агитпропе СССР и других социалистических стран. Куда более опасного врага, чем коммунистов, аргентинские военные видели в перонистах — местном рабочем движении на основе левого национализма. С перонистами традиционно держали связь национальные профсоюзы, от них отпочковывались левацкие вооруженные организации. Такого рода активистов «Процесс» считал самыми опасными. И оказаться боевиком или профсоюзным вожаком в одну ужасную для себя ночь мог каждый аргентинец.