К вопросу о лидерах протеста. Как правильно «начинать с себя»

Леонид Волков заявил, что команда Навального не будет проводить протестные акции 6–7 февраля – и вообще в ближайшее время, сказав, что следующие митинги будут организованы весной и летом.

Волкова уже стали обвинять в том, что он сливает протест, но расчет за этим решением понятен. Что сейчас происходит? То, что Путин «включает» Лукашенко, силовая тактика которого показала свою успешность (Лукашенко остался у власти) в прошлом году даже при значительно большем числе протестующих. Можно было бы все равно попробовать рискнуть, но что стоит на кону? В Беларуси на кону стояла сама Беларусь. В России – свобода Навального. Конечно, посадка Навального и фильм про дворец Путина – лишь поводы для большого протеста, который давно должен был состояться. Однако вряд ли большое число протестующих верили, что действительно свергнут Путина. В то же время освобождение Навального – куда более достижимый результат. Но сколько он будет стоить? Разумеется, Навальный должен быть освобожден, но риски, на которые надо идти ради достижения этого результата, если смотреть из перспективы команды Навального, неоправданно высоки. Важнее сохранить организацию и готовиться к «Умному голосованию». В этом даже есть позитивный момент – ответ на до сих пор звучащие обвинения в «вождизме»: такая расстановка приоритетов означает, что организации Навального существуют не просто ради Навального, и его команда может работать без него самого и будет это делать, о чем сразу после приговора писал Леонид Волков.

Значит ли новое заявление Волкова, что протест потерпел неудачу? В достижении конкретной цели освобождения Навального именно сейчас, сегодня, завтра – да. Но у массовых протестов были и «побочные» результаты, которые на самом деле главные – в контексте главной цели изменения политической ситуации. Вышли новые люди, вышло больше людей, больше людей усомнились в Путине – это необходимый вклад в достижение главной цели. По словам Владимира Гельмана из статьи «Медузы», протесты идут волнами. Именно как волну нужно понимать январские протесты. «Нынешняя волна не будет последней и решительной. Предстоят еще волны», – пишет Гельман. Нужно не возлагать на волны слишком больших надежд («Россия без Путина»), за которыми неизбежно последует разочарование, а считать их чем-то вроде «раскачивания лодки» репрессивного режима. Однако чтобы ее перевернуть, волны должны подниматься все выше.

И вот здесь возникает проблема, на которую указывает заявление Волкова.

Штабы Навального нужны протестующим как связующее звено. Т.е. не совсем правильно видеть ситуацию так, что люди выходят потому, что их призвали. Скорее дело в том, что призыв от штабов возникает, потому что он нужен людям, потому что они готовы выходить и им надо скоординироваться. Хорошо, я могу договориться с другом выйти на протестную акцию. Но как договориться тысячам людей со всей страны? Мы можем скоординироваться, если некий источник информации, охватывающий большую аудиторию, источник, которому эта аудитория доверяет, опубликует дату, время, место. Т.е. нам нужны ресурсы лидеров протеста для того, чтобы предпринять коллективное политическое действие.