Фото ИТАР-ТАСС/ Александра Краснова

«Марш миллионов» собрал несколько тысяч. По этому поводу сторонник Путина радуются, а противники расстраиваются. Кипел протест, да весь уварился. Однако, радуются и расстраиваются напрасно. 

Пришли не миллионы, но гораздо больше, чем планировали сами организаторы: выглядело не сильно меньше, чем в декабре или феврале. И уже ясно что гражданский протест никуда не денется и будет возобновляться по каждому сколько-нибудь важному поводу.

А теперь о неприятном. Понимаю, что одной из целей митинга было испортить Путину телевизионный праздник: чтоб было чем оттенить гусар с фанфарами на мировых экранах. Достойная задача. Но люди-то пришли не за тем, чтобы поработать обличительной картинкой в иностранных телевизорах. Булыжник, несомненно, – оружие пролетариата, но люди, которые вышли на антипутинские протесты зимой, не пролетариат. И почем сами организаторы ждали, что придет мало, и почему не пришли многие, из тех, кто выходил зимой?

Сомнения, ходить на митинг или не ходить, появились оттого, что нас перестало устраивать качество оказываемых оппозиционных услуг, и, в частности, услуги под названием «митинг». Это происходит не от равнодушия, а от взыскательности.
ОДИН СТАНДАРТ


Теперь мы стрижемся, покупаем и ездим не хуже, чем на Западе, и уж точно не хуже соображаем. И хотим, чтобы к нам относились в соответствии с нашим подросшим самоуважением. «Хотим, чтобы суд был таким же приличным, как парикмахерская, где меня стригут. И милиция, как фитнес-клуб. И паспортный стол, как салон красоты. И налоговая инспекция – хотя бы как автосервис. И чтобы телевизор не хуже любимых журналов и сайтов, умных и ироничных», – описывал я причины недовольства сразу после первого митинга на Болотной, и многие со мной согласились.

Ну странно же требовать этого от государства и не требовать от оппозиции, которая вроде как нам не чужая. Если мы хотим государства, которое оказывает нам качественные услуги и не считает нас за людей простых и заранее на всё согласных, так того же мы хотим и от своих политиков. Нет ни малейшей причины прощать плохое качество услуг оппозиции только, потому что она против Путина. Например, то, что вместо качественной услуги под названием «митинг», которую заказывали и пришли получить образованные самостоятельные горожане, организаторы без оглядки на нас решали свои задачи.
ПЛАКАТЫ

Хотя насчет качества услуг все было ясно заранее. Взять плакаты организаторов митинга: ну плохие же плакаты! Может быть, очень своевременные, но, как бы сказать, не на уровне тех, кто Путиным недоволен. 

Вот этот диатезный младенец, который, по замыслу авторов, должен вызвать у образованных горожан тревогу за своих детей. У меня он вызывает тревогу за своих родителей: папа в запое, мама в ночную смену сторожит склад. Даже при путинском режиме образованные горожане представляют своих детей несколько иначе. Или на этом мелким шрифтом: «Выруби зомбоящик, подними жопу с дивана, Путин – это стабильный отток мозгов из России, стабильное сокращение армии».


Я встречал зимой на митингах одного из лучших русских поэтов – Ольгу Александровну Седакову. Это ей, что ли, организаторы предлагают поднять ж... с дивана, это они к ней обращаются? Знаю, что ходил научный руководитель моего диплома, зав.кафедрой древних языков РГГУ Николай Павлович Гринцер. Это он должен вырубить зомбоящик? А он его когда-нибудь врубал?

Не вполне ясно, почему участники зимних протестов, которые, вообще-то, за открытую Россию в открытом мире, должны истечь желчью от мысли о перемещении специалистов по разным странам. И, тем более, протестовать против сокращения армии. Мы, если что, даже за. 

Судя по плакатам, задача организаторов – переманить сторонников Путина. Они будто завидуют его непривередливому электорату: со своими-то намаешься. Взять хоть вчера.
САЙТЫ

То же самое сайты. Сайт «Солидарности» – что это за розовая кофточка и приколотый к ней логотип клуба самодеятельной песни? Что за нечитаемые синие мелкие заголовки? Или сайт Kasparov.ru – посмотрите сами. Хороший человек Каспаров, а дизайн сайта – просто очень, очень плохой. Но ангельский должно быть голосок. Так ведь нет, кликнешь на эти мелкие буковки – хочется уйти с сайта еще быстрее. Может быть, ворона, может быть, собака, может быть. школа юного журналиста при районном дворце пионеров. 

И это при том, что вон какая доля креативного класса – львиная доля – вроде бы против Путина. Есть кого привлечь, из кого выбрать. Или все больше по знакомым? Может, сайты госучреждений или «Единой России» матери не лучше. Но ведь вроде мы к ним в претензии, вроде как мы-то не такие. 

А вот сайт Прохорова, моего протеже на выборах. Последний раз обновлялся 4 апреля. С тех пор кандидату в президенты нечего было сказать? А предыдущий заголовок – от 22 марта «Партия Михаила Прохорова обретет имя в середине апреля». Ну что, обрела? Нам ведь интересно, расскажите. Молчит Михаил Прохоров. Сидим ждем, когда выполнит свое маленькое обещание.
ОРГАНИЗАТОРЫ

Или организаторы. Почему образованных рассерженных горожан выводит на площади Удальцов? В красном венчике из роз он там не очень уместен. Люди, выходившие на зимние протесты, совсем не революционные матросы. В борьбе Удальцова нет ничего специфически антипутинского, он точно так же боролся бы с беззаконным режимом Прохорова, Ельцина, Зюганова.

Между нами и Удальцовым ведь вполне понятная разница. Мы протестуем за норму, а он против. Если представить себе, что Россия станет образцово нормальной страной, Удальцов будет протестовать против того, что она такая нормальная, за какое-нибудь всеобщее счастье и бесплатное такси для всех, против атомных станций и за то, чтобы ни боже мой у нас не проводилось никаких международных саммитов. 
Удальцова вяжут при Путине, но его с таким же успехом повязали бы и при Обаме, и при Меркель, и при Вацлаве Гавеле. И вяжут. Сейчас мы в силу нашей недостаточной нормальности оказались на улицах вместе с антиглобалистами, леваками, Удальцовым, но надо понимать, что в Польше, Испании или США мы, инициаторы зимних протестов, самостоятельные горожане, и он были бы противниками. Потому что антиглобалисты и Удальцов за разрушение нормальности, а мы за ее укрепление. Хотя, судя по прошедшему митингу, мы и сейчас с ним противники. 
Организация Удальцова называется «Левый фронт», девиз у нее фабрики – рабочим, власть – советам, а третья часть триады нам известна: пулю капиталистам и интеллигентам. Целью Фронта – как написано в программе – является построение социализма в России, национализация промышленности, монополия на внешнюю торговлю. Осталось еще взять почту телеграф и телефон. Я, конечно, понимаю, что если Путин против колхозов, то я за, но не до такой же степени.
Вот были на первых митингах Парфенов, Акунин, Улицкая, Троицкий, Собчак, Кудрин, Прохоров, а теперь где они? Может быть, профессиональной-то оппозиции надо было, как Иоанну Предтече: «Я крестил вас водою, но тот, кто идет за мной, – сильнее меня, и я не достоин развязать ремень обуви его». Понимаю, что обидно, но Иоанну тоже, может, было обидно, но он смог. За то и поминают его третью тысячу лет добрым словом.
ЗА ЧЕСТНУЮ ОППОЗИЦИЮ

Если мы за честную власть, мы ведь и за честную оппозицию, правда? В чем честность, как не в том, чтобы не подгонять реальность под схемы. Образованные горожане разве не за сотрудничество с Западом? Тогда зачем нам предлагают радоваться, когда от нашего имени Удальцов защищает от базы НАТО «священную землю Ильича». Мы ведь, если придем к власти, эту самую базу, как Путин, тоже разрешим: полезная база и для отношений с Западом, и для побивания талибов. 

Полностью неправ только человек, который считает себя большим адронным коллайдером. А так даже Путин может быть иногда прав. Например, когда в Думе срезал коммуниста, который затосковал по советскому поголовью скота. «Поголовье было, а мяса не было». Ну прав же! Давайте так и скажем: «Тут прав, а вот тут нет». А не то, что раз против Путина, то и молодец, а что фигню несет, неважно. А то вокруг меня уже бегают двадцатилетние, которые уверены, что в СССР было всё, как сейчас, только для всех и бесплатно. Оно, может, для борьбы с режимом полезно. Но тогда давайте еще для привлечения сторонников вместо повышения пенсионного возраста пообещаем достойную пенсию сразу по оконачни ВУЗа, чего мелочиться. 

ДАЙТЕ ЧЕРЧИЛЛЯ
Аргумент «А вы попробуйте сами организовать протест» – слишком детский. Так и чиновник может сказать: «А вы попробуйте сами собирать налоги», или «Попробуйте сами регулировать дорожное движение». И президент у нас раб на галерах – никому такой трудной судьбы не пожелаешь. Те пару-тройку вещей в жизни, что я попробовал делать, у меня получились. И именно поэтому я могу требовать и от налоговой, и от президента, и от оппозиции, чтобы получалось и у них.

Старую, разоблаченную еще Набоковым идею, что бывают плохие, зато правильные книжки, ведь давно проехали. Пушкин ужаснулся бы, узнав, что бывают плохие, зато правильные стихи, которые надо предпочесть хорошим. Его друзья-декабристы писали хорошо.

Я и без Удальцова и других организаторов, вернее, лучше чем они, знаю чего хочу. А не знаю – почитаю любимых авторов. Но если кто-то взялся делать от нашего имени политику и хочет нашей поддержки, это должно быть сделано умно, здорово, талантливо, честно – не хуже, чем дизайн Apple, интерьеры Филиппа Старка, стихи Бродского, проповеди Антония Сурожского, здания Мисса ван дер Роэ и песни Гребенщикова (пусть каждый подставит свое, не опуская планки).

Где наш Перикл, Демосфен, Аристид, Черчилль, Авраам Линкольн, Мартин Лютер Кинг? Кто дал право противникам Путина, ораторам, организаторам митингов быть не Черчиллями? Раз Путин плохой, мы и так сойдем? Это аудитории Путина все равно, это их на митинги сгоняют, завозят и высылают «Почтой России». А нам не все равно, нам Черчилль нужен или Перикл. Как минимум – качественно оказанная политическая услуга.

А что потребительское отношение вместо того, чтобы «умереть за идею», так это – обратная сторона требовательности, благодаря которой мы не воспринимаем пустую путинскую риторику. Пустую путинскую не воспринимаем, и пустую антипутинскую не станем. Разборчивость и трезвость, а не умение драться, – сильные стороны этой аудитории. Если их убрать, соль потеряет силу. А если соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон.