Андрей Ашкеров. Фото: из архива автора
Бюрократия — неизбежный институт системы государственного управления для любой страны и одновременно одно из самых спорных явлений. Особенно сложными становятся вопросы, насколько она плоха или хороша и когда она эффективна. Но какие бы споры ни велись учеными, бюрократизация в России растет, о чем заявляют чиновники разных рангов.
Так ли это, как бюрократия связана с искусственным интеллектом, а он — с государством, кого можно назвать невидимым политическим игроком, о ковиде как «главном глобалистском проекте» и о том, что скрывается за глобальной цифровизацией, журналу «Будущее» рассказал профессор МГУ, доктор философских и кандидат политических наук Андрей Ашкеров.
«Будущее» напоминает о необходимости соблюдать правила приличия в комментариях и уточняет, что мнения авторов материалов и героев интервью не всегда совпадают с позицией редакции по тому или иному вопросу.
От веберовской бюрократии к искусственному интеллекту
— Немецкий социолог Макс Вебер утверждал, что бюрократия — идеальный тип легального господства. Актуально ли это утверждение сегодня?
— Это было неактуально даже во времена самого Вебера. Потому что превознесение бюрократии привело к тому, что она стала во главу принципа нейтрального служения — присягать всем, кто приходит к власти. Раз бюрократия просто механизм, значит, она может быть поставлена на службу кем угодно. А цели бюрократии очень легко связать с рационализацией жизни. Но сама рационализация может пониматься очень по-разному, и ее трактовки могут быть очень конфликтными и связаны с политикой.
Первое, что сделала веберовская бюрократия, — присягнула Гитлеру. Значит, она может присягнуть кому угодно. Поэтому бойтесь бюрократии, которая пытается воплощать нейтральность, абстрактную рациональность, приемлемую, удобную и нужную для всех. Такой рациональности нет.
Сегодня место веберовской бюрократии, несущей якобы разум, занимает искусственный интеллект. И это не какое-то недавнее изобретение в кибернетике. Искусственный интеллект — это попытка отделить от аппаратов управления их программы, связанные с рационализацией. И сделать миссию бюрократии еще более абстрактной. Сделать тем, что можно полностью передать машинам. Если раньше бюрократия и ранние управленческие системы несли на себе печать человеческого фактора, теперь в рамках ИИ его пытаются убрать. Когда-то бюрократии точно так же делегировалось «взвешенное» поведение, выбор между крайностями. Доверенный государству, этот выбор оказался отнят у отдельного человека, лишив попутно прежних позиций этику и самоопределение.
