Прихожане в церкви в Москве на службе
Фото: Komsomolskaya Pravda / Global Look Press
Republic продолжает разговаривать с экспертами о том, как изменились настроения россиян за почти два года войны с Украиной. Можно ли верить опросам, показывающим, что в России хотят мира? Насколько отражают ситуацию в обществе священнослужители и литераторы? Можно ли найти в сегодняшней ситуации что-то оптимистичное? Об этом мы поговорили с писателем, журналистом Александром Архангельским.
«Все обещанные провалы не осуществились, но и обещанной стабильности тоже нет»
— Как бы вы описали текущие настроения российского общества? Да, есть данные социологических опросов, в них вроде фиксируется, что граждане хотят мира, но хотелось бы интерпретации этих настроений с высоты вашего опыта.
— Во-первых, я не доверяю опросам, проводимым в нашей ситуации. Ни провластным, ни оппозиционным, ни внутренним, ни внешним. Недавно был то ли американский, то ли канадский опрос россиян, из которого следовало, что 63% населения поддерживает происходящее. Немедленно начинаются споры — много это или мало, соответствует действительности или нет, в какой степени. Но какой смысл в этих спорах? Можно с тем же успехом написать 30 или 100%. Как вы себе представляете такой опрос на практике? Мне звонит человек с американским акцентом: «Здравствуйте, я из Америки, как вы относитесь к Путину?» Стану ли я отвечать откровенно? Может быть, один скажет, что хорошо, другой — плохо. Но ни то, ни другое не будет содержательным ответом, в обоих случаях это будет реакцией на вторжение в личную жизнь.
Конечно, социолог скажет, что сам по себе отказ и статистика отказов много о чем говорят, не спорю, но я больше доверяю тому, что социологи называют «литературой», то есть непосредственному опыту общения, который невозможно распространять на всю страну. Но на страну и мир я и не претендую, мне хватает моей собственной жизни и ее контекста. Условно говоря, я приезжаю на какие-нибудь рождественские чтения в небольшой город, что уже можно назвать выборкой. На этих чтениях для условно православных я — либерал, а для либералов я — никуда не годный православный: вместо того, чтобы игнорировать эту церковь во главе с Кириллом, пытаюсь как-то выяснять с ней отношения. И какие же настроения я вижу?
С одной стороны, я вижу, как люди всерьез, не по приказу, обсуждают вопросы гендерно-нейтральных туалетов, и это для них признак падения цивилизации и угрозы со стороны Запада. А с другой — там же звучат слова некоторых священников о том, что призывать к насилию нельзя, о том, что братья с братьями не воюют, а если суздальцы и новгородцы воевали, то это не слава, а грех.
Это свидетельство чего? Поддержка? Одобрение? Нет, это просто жизнь. Жизнь — это объемно, она не тотальна.
