Давно написанное послание Медведева. При чем тут Болотная?

Послание, с которым 22 декабря выступил президент Д. Медведев, – по своей сути итоговое, за весь его президентский срок, а не годичное. Как обычно, ему присуща советская стилистика: вместо анализа проблем и аргументации предложений – рефрен о том, что все прекрасно, а будет еще лучше. К обычному набору общих правильных слов и пустых заклинаний в этот раз добавился план «большой политической реформы».

Представляется, что мы услышали в значительной мере послание Владимира Путина, произнесенное Медведевым, поэтому оно представляет интерес независимо от политических перспектив последнего. С учетом недавней «прямой линии» премьера – это второе важное заявление по поводу итогов завершающегося политического года и перспектив на будущее.

Поскольку Дмитрий Медведев не импровизирует, а произносит залитованные тексты, все его обращения выглядят оторванными от действительности, звучат как из вчерашнего дня. Теперь так даже из позавчерашнего – столько за последние недели произошло нового…Предложенная Медведевым в поддержку, как он сам говорит, инициативы Путина, «комплексная реформа политической системы» не имеет, согласно Сергею Нарышкину, никакого отношения к протестам, и была разработана в начале года. Верю. И текст послания был, видимо, написан довольно давно. Сейчас же, чтобы увязать его с политическим моментом, в преамбулу добавили какие-то глухие угрозы по поводу «манипуляторов» и «провокаторов», а в основной текст вставили пассаж о том, что кто будет следующим президентом неизвестно, – народ, мол, решит. На согласования с другими частями текста, где уверенно говорится «мы будем делать это, естественно, поэтапно, в течение нескольких лет в рамках следующего политического цикла», времени уже не хватило.

Верить в то, что массовые протесты здесь не при чем, позволяет и то, что по поводу реально волнующего сейчас людей в послании нет почти ничего, а заявляемые политические реформы относятся к следующим выборам в Думу через 5 лет или следующим выборам президента через 6 лет, и мало кого сегодня интересуют. Счет сейчас идет на недели и ближайшие месяцы, и людей волнует, как будут проходить уже начавшиеся президентские выборы, а отнюдь не следующие, до которых еще надо дожить. Любопытно, что участник этих выборов Путин предложил свой вариант обеспечения прозрачности – установить веб-камеры на избирательных участках, а Медведев, для которого, казалось бы, именно эти выборы – главная задача на оставшийся срок, по их поводу хранит молчание. Зато у него много предложений на отдаленное будущее.

По своей сути объявленные Медведевым политические инициативы выглядят вполне логичными. В них нет особого альтруизма, они нужны самой власти, чтобы сделать нынешнюю примитивизированную донельзя политическую систему более сложной, гибкой и устойчивой. Другое дело, что детали, как это видно из недавних путинских заявлений относительно выборов губернаторов, могут сильно менять картину, да и при реализации инициатив отклонение от первоначальной картинки может быть весьма значительным. Проблема в том, что власть и хочет усложнить систему, ведомая инстинктом самосохранения, и боится ослабить контроль. Еще пару месяцев назад такие реформы могли бы казаться радикальными, сейчас же они выглядят, скорее, как попытка оттянуть давно назревшую и перезревшую политическую модернизацию.

Кстати, когда президент, рассуждающий о необходимости обратной связи в связи с очередным своим новым проектом – «открытым правительством», говорит о модернизации в самых разных сферах, в том числе и политической, он не считает нужным объяснять смысл предлагаемых им новаций и формулировать конкретные цели. Так, конечно, комфортнее – о модернизации можно отчитываться объемами затрачиваемых средств и создаваемыми бюрократическими структурами, а не полученными содержательными результатами.

В Кремле не считают нужным соотносить напыщенно предлагаемые «политреформы» с действительностью, не замечая получающегося эффекта их дискредитации. Например, Медведев в очередной раз поставил в себе в заслугу снижение порога для прохождения в Госдуму с 7% до 5%. Но партий, которые попадали бы в этот диапазон, как не было в 2007 г., так нет и сейчас. Таким образом, эта норма «мертвая» и называть ее реформой смешно. Или, скажем, число подписей для регистрации на президентских выборах Медведев предлагает снизить с 2 миллионов до 300 тысяч. Но, во-первых, и 300 тысяч – это запретительно много, а, во-вторых, надувать щеки по этому поводу через несколько дней после того, как Э. Лимонову не дали даже провести собрание по выдвижению в кандидаты, дающее право собирать эти подписи, выглядит издевкой. Обратная связь – это не тогда, когда правитель спрашивает о чем-то приглашаемых им советчиков, а когда с него самого спрашивают отчет о действиях или бездействии, соотнося издержки с результатами.

Невнятность быстро меняющейся ситуации и положения самого Медведева находит выражение в том, что президент в своем послании постоянно сбивается с сослагательного наклонения на повелительное, с оставшихся ему в его должности пары месяцев на многие годы вперед.

Предложения политической реформы, необходимость которой была понятна политическим элитам еще два года назад – вспомним январский Госсовет 2010 г. – сейчас выглядят безнадежно устаревшими. Прозвучавшему с интервалом в неделю дуэту Путин-Медведев не удалось ни вписаться в новый политический контекст, ни, тем более, предложить новую повестку, сбить нарастающую волну негативизма по отношению к власти…