Монумент «Рабочий и колхозница».
Юрий Машков / ТАСС
Вчера Левада-центр опубликовал результаты опроса, среди которых указывается, что 52% респондентов поддерживают советскую плановую экономику. Такая реакция, на первый взгляд, должна вызвать обеспокоенность: демонтаж рыночной системы вновь установит в экономике механизм, справляющийся с задачей распределения ресурсов крайне плохо. И резкое падение доходов, и рост бедности при плановом распределении абсолютно неизбежны.
В рыночной системе высокие цены указывают на дефицит выпуска тех или иных товаров или услуг, что, в свою очередь, создает стимулы инвестировать в их развитие и производство. Например, высокие заработки зубных врачей мотивируют учиться на стоматологов, а высокие цены на смартфоны делают их рынок привлекательным для производства и входа новых компаний. Демонтаж рынка лишает экономических агентов этой ключевой информации. Что производить в большем, а что в меньшем количестве? Обучение каким профессиям нужно увеличить, а каким, напротив, сократить? Когда все это начинает определять группа чиновников, обладающая крайне несовершенными и фрагментарными оценками потребностей огромной экономики, эффективным это быть не может по определению. Но, может, респонденты Левада-центра, отвечая на вопрос о своих симпатиях к плановой экономике, не использовали похожих рассуждений, а руководствовались совсем другими доводами?
В последние годы симпатии к СССР начали возвращать позиции, утраченные в тучные годы. Сожаление об утрате советского прошлого сокращалось почти все прошлое десятилетие, однако со стагнацией и кризисом в экономике доля тех, кто хотел бы возвращения СССР, стала увеличиваться.
