Ректор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации Владимир Мау
Рамиль Ситдиков / РИА Новости
Скандал вокруг легендарной 57-й школы принято считать едва ли не русским Spotlight. В этом сюжете пока нет документов и следственных итогов, он – порождение социальных сетей. Начался рассказом выпускницы Екатерины Кронгауз в фейсбуке – она сообщила об увольнении из школы учителя, дав понять, что причина – сексуальные домогательства. Кульминация драмы – поток ученических признаний, широкое хождение термина sexual abuse, встречные обвинения в доносительстве и клевете, отъезд из страны двух завучей, фигурировавших в интернет-разоблачениях, отставка директора школы Сергея Менделевича, следственные действия и невероятные по накалу публицистические дебаты о школьной этике и синдроме виртуальной толпы. Slon Magazine поговорил с новым главой управляющего совета школы и ректором РАНХиГС Владимиром Мау о том, как иметь дело с деликатным школьным сюжетом, кому за него нести ответственность, кто станет новым директором и есть ли шанс на хороший финал.
– Вы возглавили управляющий совет 57-й школы. Кто вас пригласил поучаствовать и какая у вас задача?
– Меня попросила группа дружественных мне родителей. Это разные люди, да, среди них есть и чиновники. Но они вступают в коммуникацию о школе не как чиновники, а как родители, бабушки, дедушки.
Управляющий совет сейчас сформирован. В школе он формально вроде и был, даже с председателем, но фактически его не было. Теперь школе понадобился действующий совет, есть родители, которые готовы этим заниматься, те, кто больше всего обеспокоен ситуацией в школе. Они получили личные письма от и.о. директора, от руководства Департамента образования Москвы с просьбой войти в совет. А дальше был запущен процесс выборного формирования, проведены собрания родительских комитетов – чтобы совет стал полностью легитимным. Сейчас выборы прошли и формальные вопросы решены.
– Вы ведь тоже не выпускник, а родитель.
– Да, я учился в 21-й школе, к которой испытываю всю жизнь глубокую благодарность. Но у меня дочь только что пошла в первый класс в 57-ю. И я хотел расслабиться, не собираясь заниматься родительским активизмом. У меня очень простая задача – я не хочу, чтобы мой ребенок менял школу, мне нравится учитель начальных классов, вообще мне нравится школа. То есть моя частная задача совпадает с интересами большинства родителей – мне надо, чтобы эта школа была со всеми достоинствами и без всех недостатков. Чтобы ребенок мог гордиться своей школой. У меня и всего управляющего совета одна задача – сохранить школу, решив проблемы, с которыми она сегодня столкнулась. И еще важно предложить решения (как экономист, я скажу – институциональные решения), которые сделали бы повторение подобного невозможным.
– Что вы думаете по поводу самой истории, которая случилась с 57-й школой?
– Вообще, фундаментальная проблема этой школы – ее исключительность. Как часто бывает, проблемы – это продолжение достоинств. Первое, что слышит тут родитель: так принято в 57-й, так не принято в 57-й. И это сильно расширяет границы возможных правил игры. А Россия – все-таки страна континентального права, а не обычаев и прецедентов.
Кроме того, многое, что происходило в 57-й, – это результат смешения двух функций: школы как дома родного и школы как государственного образовательного учреждения. Многие мечтали о школе-доме, уютном и теплом – и, собственно, это получили. Со всеми огромными достоинствами – с учениками, которые реально любят школу, с действительно очень хорошей, комфортной средой, с эмоционально вовлеченным, а иногда бурно реагирующим на все сообществом выпускников. Ну и со всеми рисками, которые возникают, когда размываются границы формальных отношений.
Поскольку эта школа была братством, то есть она очевидно больше, чем школа, в ней начало происходить то, о чем мы все узнали. Когда проблемы вскрылись (а такие проблемы, как говорят специалисты, существуют во многих школах), здесь они сразу выплеснулись в общественное пространство, стали предметом обсуждения решительно всех. С одной стороны, потому что именно эта школа была демонстративно ориентирована на ценности – демократические, гуманитарные. С другой – выпускники школы, а нигде больше нет такого сообщества – высокограмотные, много пишущие и рефлексирующие люди. В любом другом месте все могло за три дня схлынуть, а здесь активность интернет-сообщества, конечно, обостряет ситуацию втройне.
Есть проблемы с сообществом выпускников. Они потрясены разрушением личных представлений о прошлом, о счастливых годах, проведенных в 57-й. Родителям же важны интересы детей, которые сейчас учатся в школе. Выпускники, объективно говоря, дестабилизируют и расшатывают ситуацию, вместо того чтобы успокоиться и искать конструктивное решение. Я бы предложил выпускникам: хотите помочь школе – сделайте что-нибудь конструктивное. Вместо того чтобы круглосуточно писать об этом, вы могли бы реально решить три задачи: организовать ассоциацию выпускников, помочь школе деньгами, если они у вас есть, и включиться в повышение качества образовательного процесса.
– Вы имеете в виду первый пост с рассказом о школе, появившийся в фейсбуке, или волну обсуждений после?
