Руководитель Роскомнадзора Александр Жаров. Фото: Евгений Биятов / РИА Новости
Летом 2012 года Госдума в авральном порядке приняла первый закон о блокировках интернет-сайтов. Против нового порядка выступал Совет по правам человека, юристы и представители отрасли – «Яндекс», Google, Wikipedia, LiveJournal, а также социальная сеть «ВКонтакте», которой в то время еще руководил Павел Дуров. Российская ассоциация электронных коммуникаций опубликовала целый комплекс поправок и рекомендаций. О необходимости доработать законопроект заявил даже министр связи Николай Никифоров.
Никакого диалога с обществом, разумеется, не получилось. Чрезвычайность объясняли необходимостью срочно защитить детей от вредной информации, которая бесконтрольно распространяется в социальных сетях, а соавтор законопроекта Елена Мизулина даже объявила критиков «педофильским лобби».
Эксперты, однако, предупреждали, что детьми дело не ограничится и цензура интернета будет расширяться. Так и произошло – сегодня категории запрещенного контента исчисляются десятками, ограничение доступа к сайтам и сервисам стало основным инструментом государственной политики в онлайн-пространстве, а Роскомнадзор, несмотря на продемонстрированную в истории с блокировкой Telegram беспомощность, превратился в главного цензора рунета.
Процедура выстроена таким образом, что владелец сайта должен сначала без возражений удалить информацию, на которую укажет регулятор, а лишь после этого, если хватит терпения и ресурсов, может оспаривать такое решение. Эта ситуация не могла не породить спрос на цензуру со стороны коммерческих структур, а когда есть спрос, рождается и предложение. На рынок блокировок вышли юристы.
