Фото: Unsplash.com
Когда пандемия нового коронавируса только началась, многие бросились запасаться (англ.: panic buying) предметами первой необходимости, едой и дезинфицирующими средствами. Это естественная реакция на неизвестность – человеку нужна предсказуемость, и создание запасов (даже туалетной бумаги) как раз было способом контролировать хоть что-то в условиях, когда многое от него не зависит.
Сейчас страх перед неизвестностью отступает, и на его место приходят другие чувства. Если вы перестали мыть пол с отбеливателем 4 раза в неделю, протирать ручки всех дверей в доме, дезинфицировать продукты из магазина и вдруг осознали, что не помните, когда в последний раз обеззараживали клавиатуру рабочего компьютера, – вы не одиноки. На третьем (для России) месяце дистанцирования друг от друга многие начали «срезать углы»: мы моем руки и пользуемся антисептиком, но уже пренебрегаем фанатичной обработкой всего. Не подходим слишком близко к посторонним в магазине, но гуляем в людных парках и встречаемся с близкими, потому что соскучились.
Такое поведение не очень рационально: угроза заражения SARS-CoV-2 никуда не делась, рабочие методы лечения от него пока так и не появились, и расслабляться явно рано. И все же мы расслабляемся. Так устроен мозг. Это явление часто называют усталостью от карантина (англ.: quarantine fatigue), но правильнее будет назвать его усталостью от осторожности (caution fatigue), считает Жаклин Голлан, доцент психиатрии и наук о поведении медицинской школы Северо-Западного университета (Чикаго). Как устроен этот феномен и как с ним бороться?
