Многие россияне, уехавшие из страны после начала большой войны, испытывают трудности по поводу своей национальной идентичности. Кто-то стал гражданином другого государства, кто-то порвал все связи с родиной, кто-то, наоборот, стал острее чувствовать свою принадлежность к России. Об опыте собственной национальной идентификации по просьбе Republic-Weekly рассказывает писатель и основатель литературной мастерской «Странные люди» Евгений Бабушкин.
Я понял, что русский, на рынке в Нови-Саде. Я просто сказал «Москва», и люди вокруг начали танцевать. Зеленщик спел из гимна, апельсинщик сказал, что хранит дома портрет Путина, а мясник даже достал крохотного Путина из бумажника, где добрые люди держат жену и детей. Вы, русские, счастливые, что у вас такой сильный хозяин, сказал мясник.
Экое хорошое эссе. А вот мне по барабану. Когда меня спрашивают кто я по нац, я отвечаю что неандерталец и все кроманьонцы мне должны.
В израильском паспорте еврей не еврей это не национальность, это неизвестно что, местная гримаса. Еврей или христианин или буддист или еще кто. Прочерк - самое хорошее. В иностранных анкетах ответ простой - израильтянин. Очень просто - гражданин Израиля. Страна иностранцев, тут у каждого свой багаж: или сам приехал с ним или родители или бабушки, дедушки. Как-то с этим багажом все живут. Русские, конечно, уникальные люди, их уникальность сейчас получила новые оттенки, кроме обычных, как то водка, Сибирь и шахматисты.
Написано талантливо, последнее предложение сильно испортило впечатление от безупречного до этого стиля. Назло, что ли?
И да, Буча - а русские тут каким боком?
Человека можно вывезти из России, но Россию из него - никогда. Я 40 лет в России прожил и не могу и не хочу вычеркивать это из своей жизни. Жить в ней был мой выбор, как и уехать. Эта война - очередная инициация для русских - кто-то повзрослеет, а кто-то так и останется ведомым. И сейчас, прожив все это, я чувствую себя гораздо более русским, чем раньше, я чувствую гораздо больше связи со своими предками, бежавшими из страны, погибшими в гражданскую, сгнивших в лагерях, воевавших во вторую мировую, служивших в органах и делавших успешную партийную карьеру - мне все они понятны теперь и я осознал, наконец, какая она - Россия, какой была, какая есть и какой будет. И раньше я стеснялся, что я русский, а теперь не стесняюсь. Это наоборот придает мне сил.
Россию лучше любить со стороны (как Тургенев или Рерих :)
Все мы русские пока думаем и пишем по-русски.
Абстинентная ломка.
Пройдет с годами
Это еще Ходасевич с желчью писал Садовскому, когда с погромами началась Первая мировая: кажется, мы, поляки, начали резать нас, евреев.
Русский - это прилагательное. Быть русским, значит быть прилагательным. А к чему и как - это каждый понимает по-своему.
Дверь тоже имя прилагательное, как говорил Митрофанушка
https://open.substack.com/pub/novynovgorod/p/posle-geroa?utm_campaign=post&utm_medium=web