Порыв к инновациям, охвативший верхи российского общества, не обошёл и Конституционный суд, который произвёл радикальную инновацию во вверенной ему сфере. По существу, постановления высших судебных инстанций были приравнены им к нормам права, и этот вывод КС уже является окончательным. Чтобы изменить его, потребуется, как минимум, изменить Конституцию. Решение КС с нетерпением ожидалось в юридическом сообществе, его вынесению предшествовала полемика в СМИ между сторонниками и противниками судебного нормотворчества. Собственно, в Конституционном суде было оспорено право Пленума и Президиума Высшего арбитражного суда выносить решения, могущие служить основанием для пересмотра решений нижестоящих судов в качестве «вновь открывшегося обстоятельства». Механизм такого пересмотра был введён Пленумом ВАС в феврале 2008 г. Главной целью было избавить Президиум ВАС, высшую инстанцию в системе арбитражных судов, от наплыва однотипных дел. Суть нововведения была в том, что коллегия из трёх судей ВАС, предварительно изучавшая обоснованность надзорной жалобы в Президиум, получала право отправить дело для пересмотра не в Президиум, а в суд первой инстанции. При условии, если находила, что к моменту поступления жалобы соответствующий правовой вопрос был иным образом решён Высшим арбитражным судом: либо в разъяснении Пленума, либо в сходном по своим обстоятельствам деле, решённом Президиумом. Сделано это могло быть в 3-месячный срок с момента вынесения последнего судебного решения по спорному делу. Таким способом ВАСу, председатель которого Антон Иванов никогда особенно не скрывал своих симпатий к прецедентному праву, удалось ввести лишь некий «прецедент наоборот». Ведь позиция ВАС, на основании которой осуществлялся пересмотр дел, хронологически не предшествовала им, а, напротив, формулировалась позднее и получала обратную силу в пределах указанного 3-месячного срока. Этот механизм не имел прямой опоры в законе, а, скорее, дополнял его в направлении, желательном для ВАС. С этой точки зрения, он выглядел весьма уязвимым, а шансы его противников на успех в Конституционном суде – довольно высокими. Однако, вопреки их ожиданиям, КС оставил этот механизм в силе, сочтя, что он «продиктован актуальными потребностями арбитражного судопроизводства». КС лишь обставил его некоторыми оговорками. Вот важнейшие из них: – недопустимо придание обратной силы толкованиям, ухудшающим положение лиц, на которых распространяется их действие (это важно в случае налоговых и прочих административных споров с госорганами); – требуется специальное указание в решениях Пленума и Президиума на то, что данное ими толкование имеет обратную силу; – указание коллегии ВАС о возможности пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам не является обязательным для судей. Следовать ли ему, они должны решать сами, исходя из характера спора и т.п. конкретных обстоятельств (так КС защитил принцип независимости судей). Но в целом введённый ВАС механизм был одобрен. И если бы КС ограничился таким одобрением, уже это можно было бы считать принципиальным новшеством. Однако КС пошёл значительно дальше, недвусмысленно указав, что на основании позиции ВАС не только могут быть пересмотрены некоторые прежние решения, но и должны решаться дела будущие. По мнению КС, в правовой системе России существует «установленная законом возможность отмены судебных актов… в случае их расхождения с актами высшего суда в системе арбитражных судов Российской Федерации, дающими разъяснения по вопросам судебной практики». Не уточняя, каким именно законом или законами такая возможность установлена, КС далее подчёркивает, что толкование закона высшими судебными органами «фактически… является обязательным для нижестоящих судов на будущее время». Важно, что в отличие от «прецедентов с обратной силой», введённых в 2008 г. Пленумом ВАС, принцип следования решениям высших инстанций, сформулированный КС, не имеет каких-либо оговорок и ограничений по времени или категориям дел. Таким образом, одной рукой несколько урезав значение позиций ВАС для пересмотра недавно вынесенных судебных решений, другой рукой Конституционный суд резко повысил статус этих позиций в отношении бесконечно большей массы дел: тех, которые судам предстоит рассматривать в будущем. На поверку, баланс кажется весьма выгодным для Высшего арбитражного суда. Строго говоря, обязательность для судей толкований, данных высшей инстанцией, в научной доктрине уже обосновывалась. Говорилось, что это необходимо, прежде всего, в целях обеспечения единства правоприменения и реального равенства лиц перед законом и судом. Однако и у противников данного принципа аргументов хватало: они постоянно апеллировали к принципу разделения властей и требовали защитить независимость судей от указаний сверху. Нынешним постановлением КС сделал лишь одну, но совершенно кардинальную вещь: он санкционировал принцип обязательности решений высших судов для нижестоящих инстанций, превратив его из доктринальной позиции, требующей довольно сложного косвенного обоснования, в один из основополагающих постулатов российского права. КС недвусмысленно дал понять, что толкования ВАС РФ являются не просто точкой зрения (пусть и очень авторитетной) судей высшей инстанции, а становятся неотъемлемой частью толкуемых норм. К ним применимы те же принципы (например, касающиеся их действия во времени, в пространстве и по кругу лиц), которые обычно применяются к нормам закона. А это означает, что фундаментальный для зарубежных систем прецедентного права принцип stare decisis («стоять на решённом») был наконец-то официально санкционирован российским Конституционным Судом. Так сказать, «отлит» им в граните. Теперь невозможно, как это порой делали некоторые судьи, отказываться принимать во внимание позиции Президиума ВАС со ссылкой на то, что «прецедентное право в Российской Федерации не установлено». И это следует считать инновацией, граничащей с революцией.