_400.jpg "Фото: Reuters")
В России журналисты, пишущие о внутренней политике, периодически испытывают давление со стороны государства, а еще чаще цензурируют себя сами, чтобы этого давления избежать. Чего стоит возможность слежки ФСБ за журналистами, которую бурно обсуждали некоторое время назад. При этом защитники российского режима выступают вполне в духе фразы «а у вас негров линчуют». Мол, давить на прессу и использовать ее в государственных интересах – это общемировая практика. В качестве примера приводят что-нибудь вроде освещения российско-грузинской войны или первой стадии вторжения в Ирак. Как выяснили исследователи из Йеля и Стокгольмского университета Нэнси Киан и Дэвид Янагидзава, это представление о необъективности западных СМИ и их приверженности официальной позиции государства, соответствовало действительности – по крайней мере в годы холодной войны. Но и сейчас, уверены ученые, ведущие мировые медиа идут по пути, указанному государственными пиарщиками. Вся разница этой самоцензуры с российской системой (или медиа в любой другой стране с «мягкой» или «жесткой» диктатурой) заключается в том, что у нас давление и самоограничение обычно касается внутренней политики, освещение которой на Западе, чаще всего, свободно. То есть у нас линчуют своих негров, а у них – чужих. Гондурасу повезло | Новые страшилки | Как Буш договаривался с CBS | Патриоты из Fox | Рекламодатели за права человекаГОНДУРАСУ ПОВЕЗЛО Права человека в американских медиа обычно воспринимаются как заграничная проблема, прерогатива иностранных корреспондентов, говорят аналитики организации International Council on Human Rights Policy (ICHRP). И на государственном уровне этой темой занимается внешнеполитическое ведомство – Госдепартамент, который постоянно публикует отчеты о правах человека в большинстве стран мира. Журналист New York TimesКрис Хеджес, с которым поговорили исследователи ICHRP, считает, что материалы Госдепартамента – вполне достойные (хотя доклады Human Rights Watch – лучше). Однако Госдеп – не правозащитная организация, а политическая, и его оценки не обязательно правдивы. В четверг Госдепартамент опубликовал очередной доклад , где, как всегда, раскритиковал Россию. Депутаты Госдумы традиционно назвали доклад необъективным. «Мы уже привыкли, что наши американские коллеги привычно пользуются информацией СМИ, а не черпают ее из объективных источников», – сказал «Интерфаксу» первый зампред комитета Госдумы по международным делам Леонид Слуцкий. На деле, однако, бывает наоборот: это СМИ черпают информацию из докладов Госдепартамента. Киан и Янагидзава выяснили, как журналисты реагировали на эти ежегодные доклады Госдепартамента во время холодной войны. Госдеп, как и ожидалось, меньше критиковал страны, бывшие союзниками США, особенно когда они получали место в Совете Безопасности ООН. Но и ведущие газеты в 1976–1988 годах следовали за линией администрации: когда государство попадало в сферу стратегических интересов США, количество статей о нарушении прав человека сокращалось, причем существенно – в среднем, на 48%. Причем степень влияния правительства на формально независимые СМИ была тем больше, чем выше качество медиаресурса (его исследователи оценили как число Пулитцеровских премий за статьи по международным темам). Самые авторитетные СМИ становились и главными мишенями для Госдепартамента. Особенно мягко вели себя СМИ по отношению к Чили. Заметок о проблемах в этом оплоте американской борьбы с красной угрозой после попадания страны в СБ ООН стало на 82% меньше. Заир (ныне – Демократическая республика Конго) и Гондурас во время своей работы в СБ подвергались критике примерно в три раза реже.
Образ «своего сукиного сына» не раз помогал американским чиновникам провести через Конгресс помощь или выбить средства на военную кампанию в регионе во время холодной войны. Но, судя по всему, американская пресса и дальше чувствительно воспринимала «линию партии». Согласно другому исследованию, в период улучшения торговых отношений между США и Китаем в 1984–1986 годах в New York Times и журнале Time не появилось ни одной статьи о нарушении прав человека в Китае. Датские ученые, изучавшие механизмы международной гуманитарной помощи, заметили, что в конце 1990-х и начале 2000-х положению населения в Северной Корее и Косово СМИ уделяли в несколько раз больше внимания, чем в Анголе и Судане – хотя, по оценкам экспертов, ситуация в этих странах была не лучше. Стивен Кальендо и Марк Гибни из университета Северной Каролины сравнили, как New York Times освещала права человека за границей с 1985 по 2005 г. Они тоже увидели, что одни страны получают непропорционально больше внимания, чем другие, но при этом и оценки Госдепартамента газета не всегда воспринимала как руководство к действию. Зато исследователи заметили, что место прав человека занимают другие «страшилки»: к примеру, в 2005 г. практически все заметки о Северной Корее были об оружии массового поражения. То есть, газета все равно принимает «повестку дня», которую задает администрация. КАК БУШ ДОГОВАРИВАЛСЯ С CBS Но как и почему это происходит? В эпоху холодной войны, о которой пишут Киан и Янагидзава, правительство нередко напрямую давило на журналистов. Специальный отдел Госдепартамента, OPD (Office of Public Diplomacy for Latin America and the Caribbean), обеспечивал администрации Рейгана пиар-поддержку в борьбе с сандинистами в Никарагуа и Сальвадоре. Глава отдела, кубинец Отто Райх, регулярно встречался с руководителями телеканалов и крупных газет, и, даже, например, заставлял продюсеров телеканала CBS снимать с эфира передачи, слишком мягко освещающие Кубу. В 1985 году он распространил информацию, что боевики-сандинисты в обмен на лестные репортажи снабжают спецкора Washington Post Джона Лантигуа проститутками. В январе 1982 года Реймонд Боннер из New York Times и Альма Гильермоприто из Washington Post опубликовали статьи о бойне в сальвадорской деревне Эль Мозот, которые могли повлиять на решение Конгресса о финансировании американских войск в стране. В ответ Госдеп развернул против Боннера целую кампанию: Wall Street Journal, где сотрудники OPD и раньше публиковали идеологические колонки под фальшивыми именами, посвятила его «непатриотичному» поведению целую редакционную полосу. Администрация публично обвинила журналиста в клевете. Редакция NYT перевела Боннера из международного отдела, и скоро он вообще ушел из газеты. Райх использовал и метод «пряника»: журналисты из лояльных изданий имели прямой доступ к представителям администрации. Однако, он вел себя слишком агрессивно. В 1987 году Генеральный ревизор США написал отчет о том, что OPD ведет «нелегальную пропагандистскую деятельность» и тратит деньги без одобрения Конгресса, и отдел был закрыт. Райх потом был послом в Венесуэле, занимал высокие посты в администрации Джорджа Буша-младшего и открыл свою лоббистскую фирму. С уходом Райха из политики давление на СМИ никуда не делось. Во время войны в Заливе правительство наняло агентство Hill & Knowlton для пиара американских войск (и «черного пиара» против иракских военных). Во время второй иракской кампании в Пентагоне был создан аналог OPD – «отдел стратегического влияния» (Office of Strategic Influence), хотя спустя полгода его закрыли. В 2005 г. президент Буш пригласил к себе главного редактора и издателя New York Times и требовал не публиковать информацию о том, как Агентство национальной безопасности без санкции суда прослушивало предполагаемых террористов. А телекомпанию CBS сотрудники администрации уговорили придержать скандальные фотографии из тюрьмы Абу-Грейб. Известно, что сотрудники Госдепартамента указывали ведущим правительственного радио «Голос Америки» не сообщать о нарушениях прав человека в Китае, когда отношения двух стран потеплели (несмотря на то, что сам Госдеп в своих докладах Китай критиковал). ПАТРИОТЫ ИЗ FOX Однако легко давить в Штатах только на государственные медиа. В основном же СМИ принадлежат частным компаниям и работают на высококонкурентном рынке, поэтому они успешнее коллег из других стран сопротивляются властям, пишут Мэттью Генцкоу и Джесси Шапиро из Чикагского университета. NYT все-таки опубликовала материал о прослушке, а CBS – фотографии о пытках (правда, после того, как они попали в руки журналиста New Yorker). Стремление сделать что-нибудь с «наглой прессой» есть у любого правительства, говорит
Сегодня, конечно, атмосфера совсем не та, как во время холодной войны, когда был «враг у ворот», и американское правительство особенно нервно относилось к публикациям, которые могли бы ослабить его позиции. Но, разумеется, стремление что-нибудь сделать с этой наглой прессой, которая сует свой нос куда не надо, присуще любому правительству. Весь вопрос в том, как далеко может зайти официальное лицо и насколько свобода прессы представляется безусловной ценностью обществу в целом, а не только самим журналистам. Именно этот фактор – готовность общества встать на сторону прессы в конфликте с представителем власти – придает журналистам чувство правоты и наиболее эффективно противостоит попыткам покуситься на свободу печати.
Один из главных примеров такого конфликта является, конечно, «Уотергейт». Призидент Никсон и его помощники чего только не делали для того, чтобы нейтрализовать расследование газеты Washington Post, касавшееся противозаконных действий администрации в ходе предвыборной борьбы: принадлежавшие компании Washington Post телестанции пытались лишить лицензии, репортеров Washington Post не пускали на важные мероприятия и т.д. Но в результате Никсон ушел в отставку, а газета и ее репортеры прославились на весь мир.
Среди более свежих примеров – попытки администрации Буша не допустить публикации фактов, которые свидетельствовали о сомнительных практиках, связанных с войной в Ираке. В декабре 2005 года Буш лично пригласил к себе главного редактора и владельца New York Times и попытался убедить их не публиковать имевшиеся у них данные о том, как National Security Agency занималось телефонной прослушкой, не получая вообще ничьей санкции. Выслушав аргументацию президента, главный редактор Билл Келлер и издатель Артур Зульцбергер немедленно сообщили о встрече коллегам из других изданий. А разоблачительный материал об NSA был, разумеется, опубликован.
Телекомпания CBS оказалась более сговорчивой. Она первой раздобыла скандальные фотографии багдадской тюрьмы Абу-Грейб, где американские военнослужащие издевались над заключенными, но из администрации попросили придержать материал, и телевизионщики пошли ей навстречу. Тем временем фотографии оказались в руках сотрудника New Yorker Сеймура Херша, и журнал стал спешно готовить к печати его репортаж о багдадской тюрьме. Оказавшись перед выбором: нарушить лояльность правительству или профукать очевидное конкурентное преимущество, – CBS все же предпочло выпустить фотографии в эфир.
член научного совета «Московского центра Карнеги» Мария Липман, но американские медиа понимают, что в случае открытого конфликта общество скорее встанет на их сторону. Правительство США очень агрессивно работает со СМИ, но воздействие на прессу принимает более утонченные и изощренные формы, чем в других странах, согласен
Вероятно, были случаи, когда [американской] прессе что-то приказывали сделать, и она это делала. Но в целом, я бы сказал, что «давление» [на прессу] никогда не принимало формы приказа. Большинство газет и новостных агентств были и есть независимы от государства. Необходимо понимать базовые принципы, по которым работает эта система в США: правительство не выпускает приказов, которые пресса безоговорочно выполняет. В нашей системе правительство давит, советует, пытается умаслить прессу или как-то иначе повлиять на журналистов – но не приказывает новостным СМИ, что делать (за исключением редких случаев, касающихся государственной тайны).
Новостные журналисты – большие охотники до разного рода информации; и иногда государство влияет на них путем варьирования качества и количества предоставляемой информации. [Тем самым], если правительство уделяет много внимания такой теме, как права человека, это может отражаться на том, как и сколько про это пишет пресса. Если же [правительство] решает что-то скрывать, то об этом и писать сложнее. Но это совсем не то же самое, что приказ. Тем самым пресса [в США] действительно свободна; а воздействие на нее принимает более утонченные формы, чем во многих других странах.
Есть множество способов повлиять на прессу со стороны правительства и это происходит постоянно.
Пожалуй, самый яркий пример недавнего времени – это заявления администрации Буша о наличии у Ирака оружия массового поражения. На самом деле, ОМП у Ирака не было. Администрация донесла эту информацию до общественности через прессу и через речь Пауэлла в ООН. [Впоследствии] многие комментаторы говорили, что СМИ транслировали эту информацию без какого-либо критичного восприятия и проверки. Многие говорят, что если бы тогда пресса более тщательно бы выяснила обстоятельства того, о чем говорит правительство, главное оправдание войны подверглось бы сомнению еще до ее начала.
Как я уже отмечал выше, [такие попытки воздействия] – это не ерунда. Американское правительство ежедневно пытается повлиять на прессу через то, что мы называем spin – официальные заявления, пресс-релизы, интервью и т.д. Идет безостановочный поток этого пиара. И журналисты должны пытаться его отсортировать. Часто они [в этом] сталкиваются со значительными сложностями, так как они сами не знают, чего они не знают.
0 редактор Washington Post, автор книги «Олигархи» (о российской приватизации) Дэвид Хоффман. Поэтому если сейчас редакции занимаются самоцензурой, то не из страха перед правительством, а, прежде всего, руководствуясь собственной идеологией. Исследователи утверждают, что журналисты, будучи, в основном, приверженцами Демократической партии и либеральных идей, сами искажают картину дня. Все новости, не соответствующие их узкой идеологии, отфильтровываются. (Хотя непонятно, почему либералы-журналисты так с охотой воспроизводили линию республиканского Госдепартамента.) Но есть и обратные примеры: скажем, созданная Рупертом Мердоком телекомпания Fox News, журналисты и комментаторы которой выступают с консервативных позиций. После атак на Нью-Йорк и Вашингтон в 2001 г. Fox News открыто приняла позицию администрации Буша и критиковала журналистов других каналов, пытавшихся говорить об Афганистане и Ираке в более нейтральных тонах. Fox, по опросам, считается самым идеологизированным каналом в США. Но «государственников» немало и в других СМИ. РЕКЛАМОДАТЕЛИ ЗА ПРАВА ЧЕЛОВЕКА
Исследователь американского медиарынка Мэттью Генцкоу говорит
Вообще, это одна из первых статей, где удалось достаточно успешно показать зависимость между взглядами госдепартамента и медиа во время холодной войны. Здесь можно задаться интересным вопросом – в двух частях: во-первых, теоретически, может ли быть так, что это медиа влияют на позицию госдепартамента, а не он – на них? Второй вопрос – есть ли свидетельства того, что такая обратная связь имела место во время холодной войны?
Первый вопрос остается открытым, этому в принципе ничего не противоречит. Что касается второго – исследователи проделали огромную работу, и, как мне кажется, убедительно показали, что это Госдеп влиял на медиа, а не наоборот.
Проще говоря, государственные отчеты – это дешевый источник информации для журналистов, работающих за рубежом. Такая структура добычи информации объясняет, почему американские компании тратят столько денег на PR и на выпуск пресс-релизов: они знают, что журналисты ими будут пользоваться. Логично предположить, что подобная же история будет повторяться и с отчетами о нарушении прав человека. Так и создается, по видимости, канал, по которому независимым СМИ передается изменение взгляда Госдепа на состояние дел в той или иной стране.
, что картина получается довольно размытая: взгляды правительства определенно влияют на СМИ, но четкий механизм этого влияния вывести никому не удалось. А все потому, что вмешиваются другие обстоятельства, в том числе массированный пиар со стороны бизнеса и общественных активистов. Организация Fairness and Accuracy in Reporting утверждает, что права человека освещаются неадекватно и по вине крупных корпораций-рекламодателей. Например, политика Уго Чавеса в Венесуэле обидела многие американские компании, и они спровоцировали появление массы публикаций о нарушениях в этой стране. Канадский ученый Джеймс Ронвыяснил, что число публикаций о правах человека зависит и от количества неправительственных организаций в стране. Активисты запускают своего рода «бумеранги», которые, если повезет, возвращаются в страну в виде ограничения международной помощи или давления. Больше других преуспели в этом латиноамериканцы. Еще один фактор – элементарная лень. Именно поэтому многие журналисты полагались и полагаются на государственные пресс-релизы, думает Генцкоу: это проще и дешевле, чем ездить и разбираться на месте. И не обязательно газета, воспроизводящая взгляды чиновников, поддерживает правительство или опасается санкций. В наше время лень и некомпетентность выходит на первый план, считает британский журналист Ник Дэвис. В книге «Новости плоского мира» он рассказывает о деградации большинства газет, телеканалов и информагентств: они все чаще полагаются на вторичную информацию, пресс-релизы, чужие публикации. Это неизбежно, потому что штаты и бюджеты СМИ сокращаются; людей, способных производить качественный и оригинальный контент, мало. Канадец Рон проанализировал, как The Economist и Newsweek освещали права человека в 147 странах мира с 1986 по 2000 год. Оказалось, что нарушения попадают на страницы журналов тем чаще, чем богаче страна. Бедные страны некомфортны для журналиста-международника, думает Рон, и у него меньше мотивации делать оттуда серьезные репортажи. Редактор Washington Post Хоффман согласен, что безостановочный поток пиара со стороны политиков становится все труднее сортировать. Возьмите ту же историю с оружием массового поражения в Ираке: если бы журналисты повели себя более критично и ответственно, война лишилась бы своего главного оправдания еще до начала боевых действий. Если во время холодной войны власти агрессивно противодействовали журналистским расследованиям, сегодня в этом меньше нужды: достаточно положиться на лень репортера и близорукость редактора.
http://www.slon.ru/articles/311030/