Перевозка останков сербов, убитых в 1998 г. Фото Косово и Метохии из проекта «Корни души», автор Дарко Дозет
Илья Вукелич вырос в Советском Союзе, после окончания школы в Свердловске уехал в Белград и сделал там карьеру юриста. А параллельно, наблюдая становление режима Слободана Милошевича и разгорающиеся войны в бывшей Югославии, на протяжении 13 лет рассказывал об этом российской аудитории на «Радио Свобода» и в «Независимой газете». Объем его знаний об этих событиях настолько обширен, что наш разговор о национальном ресентименте — чувстве обиды и враждебности, которое привело к нескольким войнам на югославской территории в 1990-е, — пришлось разбить на несколько частей.
— Расскажи, как ты стал вести военные и политические хроники Сербии.
— Все началось с того, что я жил в Белграде и просто волей судьбы был свидетелем всего происходившего здесь. Где-то году в 1993-м кто-то привез газету из Москвы — это было совсем либеральное издание, объективное. И я просто поразился, до какой степени то, что они писали о том, что здесь у нас происходило, не имело ничего общего с действительностью. И это был мой мотив. Тогда же была демократия в России — и я решил донести до российской публики, по крайней мере, до какой-то ее части, информацию о том, что здесь происходит на самом деле.
А здесь происходило примерно то же, что в 2014 году началось в Крыму и продолжилось сейчас в Украине. Как будто бы по справочнику, который здесь тогда составлялся! Вплоть до того, что обоснованием для всех здешних безобразий служило утверждение о возрождении нацизма в бывших югославских республиках, на которые обрушились [сербские] вооруженные силы. Вплоть до этого, все, как по кальке.
Поскольку у меня никаких особых выходов и знакомств тогда в российской журналистской среде не было, то я попросту взял и в один прекрасный день осенью 1993 года позвонил по телефону на «Радио Свобода» — их штаб-квартира тогда была в Мюнхене. У меня не было никаких рекомендаций, у меня и опыта, собственно говоря, не было. Представился, изложил свою просьбу, и мне сказали: «Ну, давайте попробуем». Так все и началось.
— Ты вкратце описал, что тогда происходило в Сербии — а почему все так было? Можешь ввести исторический контекст, почему в бывшей Югославии события развивались по сценарию, который мы сейчас видим в Украине?
— Тогда поводом для начала военных действий было Косово, которое находилось в составе Сербии как автономный край и обладало существенными суверенными правами по отношению к центральной республиканской власти. Точно так же, как было и в крае Воеводина — это на севере, по направлению к Венгрии. Но там всегда было очень спокойно, и никаких столкновений, никакой вражды на межнациональной базе не было. А вот в Косове — было. И это требует большого исторического отступления. В Средние века на территории Косова находилось ядро средневекового Сербского государства. Тогда не Белград был его столицей — она была там, южнее. С той поры в Косове сохранились православные монастыри с изумительной фресковой живописью. В 1389 году, через девять лет после Куликовской битвы, в Косове произошла битва между сербским войском и турецкими завоевателями, в которой турки одержали победу. После этого они начали постепенно завоевывать и другие края Балканского полуострова. Таким образом, у сербов исторически особое отношение к Косову. Сложились и устные предания, в том числе очень красивые спевы — прекрасная сербская устная поэзия; поскольку население было в большинстве неграмотное, это передавалось из поколения в поколение.
С другой стороны, Косово было потеряно, когда Сербия была оккупирована турками, и практически находилось вне состава Сербии. После второго сербского восстания в начале XIX века оно стало автономным княжеством. И даже после того, как на Берлинском конгрессе в 1878 году была признана независимость Сербии, Косово оставалось вне состава Сербии. Оно продолжало оставаться под турками, но там все время жили сербы. А также албанцы. Они утверждали, что живут тут с незапамятных времен, сербы говорили, что те пришли только с турками. Но, конечно же, за время турецкого ига там произошли существенные этнографические изменения. И, судя по объективным источникам, по крайней мере, по тем, что я мог видеть, где-то к концу XIX века численность албанского населения Косова превышала сербское. Ненамного, но превышала.
Фактически Сербия возвратила себе Косово только в 1912 году по итогам Первой балканской войны. Но там уже было иное положение, чем пять веков тому назад. И надо сказать, национальные волнения в Косове не успокаивались ни в 1920-е, ни в 1930-е годы. И после Второй мировой войны, когда образовалась социалистическая Югославия, только Сербия получила в своем составе два автономных края с национальными меньшинствами — Косово с албанцами и Воеводину с венграми. Милошевич, придя к власти в 1987 году, понял, что Сербия неравноправна с другими республиками. Они имеют полную власть над своей территорией, а Сербия ее не имеет: входящие в ее состав автономные края наделены слишком большими правами. В частности, они входили и в президиум Югославии, где были представлены все республики.
Таким образом, голос Сербии разделялся на три. Плюс, автономные края часто голосовали против той же Сербии, которая оказывалась в меньшинстве. Это нетерпимое неравноправное положение, с точки зрения Милошевича, нужно было исправить.
К тому же начиная с 1960-х, когда немалое число косовских албанцев уехало в качестве гастарбайтеров в Западную Европу и стало там зарабатывать деньги, они проводили ненасильственную политику вытеснения сербов из края. Албанцы предлагали сербским жителям Косова, особенно в сельской местности, очень большие деньги за их имения — на порядки больше, чем это стоило на самом деле. Предположительно, в Западной Европе даже был создан какой-то фонд, куда албанцы вносили деньги с этой целью. К моменту, когда Милошевич пришел к власти — а он в немалой степени именно из-за этого пришел к власти в Сербии, — трения между албанцами и сербами, все еще не вооруженные, начали усиливаться.
Необходимо иметь в виду, что это проходило на фоне значительной либерализации Югославии после смерти Тито (который умер в 1980 году — Republic). При нем Югославия не была диктатурой в общепринятом смысле. Она была намного более свободной страной, чем, например, Советский Союз или страны Восточной Европы. Тем не менее именно такого рода вещи [как межнациональные конфликты] он держал под контролем. С началом перестройки в Советском Союзе, когда там стало теплеть, это, конечно, не могло не отразиться на всем пространстве, где были социалистические страны. Как бы они ни отличались друг от друга, началась спонтанная либерализация, и в этой ситуации, как, собственно, и в Советском Союзе при перестройке, начали вылезать наружу межнациональные конфликты. То же самое произошло и здесь. И в первую очередь, естественно, в Косове, где эта напряженность была сильнее всего.
Потом высказывались какие-то теории и гипотезы о том, что Милошевич заранее организовал какие-то вспышки недовольства сербов этими притеснениями со стороны албанцев, и в частности, не только рядовых албанцев, но и правительства автономного края. Они даже, помню, в тот год как раз устроили шествие на Белград из Косово и так далее. У меня нет доказательств, что он все это организовал — но во всяком случае Милошевич точно воспользовался этим для того, чтобы перейти от политики, которая раньше практиковалась в Югославии и Сербии в отношении межнациональных вопросов и косовской проблемы, к более радикальным методам. На тот момент более радикальным.
Илья Вукелич
Фото: Мария Покровская
— А в чем выражались эти более радикальные методы?
