В конце октября в кафе-лектории «Читалка» религиовед, историк, специалист по проблемам современного православия Константин Михайлов прочитал лекцию «Церковь: от перестройки до третьего срока». Slon публикует материалы лекции в сокращении, и сегодня мы предлагаем вашему вниманию вторую часть. Первая часть.
Первый большой конфликт, поставивший под сомнение моральный авторитет РПЦ в обществе, – табачные и водочные скандалы 1996 года. В девяностых власти хотели поддержать некоторые лояльные им группы, однако деньгами помочь не получалось, их просто не было. Поэтому государство создавало преференции, как правило, на безакцизный ввоз тех или иных товаров. Например, их получило общество ветеранов Афгана, и РПЦ тоже могла безакцизно ввозить и получать в виде гуманитарной помощи грузы, поражавшие разнообразием: от продуктовой гуманитарной помощи до моторов для холодильников. Западные церкви помогали русскому православию чем могли, даже если у них были только моторы. И вот в 1996 году обнаружилось, что в качестве гуманитарной помощи в Россию было ввезено некоторое количество сигарет, а вернее около 1 млн блоков. Это вызвало вопросы, ведь церковь никак не ассоциируется с организацией, занимающейся промышленной продажей табака.
В ходе проверки груз с сигаретами для церкви был остановлен на таможне. Почему таможенники вскрыли именно этот контейнер? Исследователи пришли к мысли о том, что произошла намеренная утечка информации: кто-то из РПЦ сообщил таможне, где и когда искать эти сигареты. Дело в том, что в 1996–1997 годах внутри церкви шла борьба между управляющим делами патриархии и главой отдела внешних церковных сношений (сегодня – отдел внешних церковных связей), это был митрополит Кирилл, и именно через него ввозились в РФ все эти грузы. Лично Кирилл не извлек из этого выгоды, но большие деньги в результате получила церковь. Тем не менее Кирилл в какой-то степени курировал процесс, и это не могло не бросить тень на его репутацию. И весьма вероятно, что управляющий делами патриархии митрополит Сергий слил информацию государственным властям. Проблема в том, что скандал вышел слишком уж шумным. В итоге РПЦ влипла в неприятную и некрасивую ситуацию, осложнявшуюся тем, что к 1996 году патриарх Алексий начал сильно сдавать. Он все больше склонялся к жизни затворника и меньше общался с людьми, делегировал полномочия помощникам, в том числе и митрополиту Кириллу. В этот момент и начинается быстрыйподъем Кирилла, приведший в дальнейшем к патриаршеству.
Люди. Митрополит Мефодий
Следующая громкая история случилась в 2000–2001 годах. Путин был избран президентом, что вызвало некоторое движение в кругах людей, приближенных к структурам ФСБ. Такой человек был и в РПЦ – митрополит Мефодий (Немцов). Никто особенно и не скрывал, что он стал архиепископом по прямому приказу органов (тогда КГБ). После распада СССР положение Мефодия оказалось шатким: никто не забыл, откуда он взялся в церкви. Его отправили в Воронежскую епархию, где он успешно прозябал. Епархия сделалась одной из богатейших в РПЦ, но Мефодию хотелось именно власти, поэтому в 2000 году, понимая, что происходят изменения, он приехал в Москву. Такой поступок – нарушение канонов, потому что приехать без прямого приглашения патриарха ни один из архиереев православной церкви не имеет права; нельзя также въезжать на территорию другой епархии без приглашения местного архиерея. Мефодий оказался в Москве, встретился с Путиным, с представителями ФСБ, правительственными чинами и начал лоббировать свое продвижение в Священный синод. Но ведь не за что было! В Священный синод попадают архиереи крупных столичных городов или люди, чья работа признана чрезвычайно важной для церкви.
В 2000–2001 годах здоровье патриарха Алексия ухудшается. Правда, потом оно улучшится, но тогда многие считали, что он вот-вот умрет, и вставал вопрос: кто станет следующим патриархом? Началась серия конфликтов, война компроматов. Главными фигурантами борьбы были митрополиты Кирилл и Мефодий. Впоследствии Мефодий проиграл с большим грохотом. Из Воронежской епархии его отправили в Ташкент, а в дальнейшем перевели в Пермь.
Попытка Филарета отделиться и проблемы с Константинополем
В недрах украинской церкви возникла и начала вызревать идея отделения от РПЦ, так как Украина теперь стала самостоятельным крупным государством. Однако процессы шли неактивно, пока не вмешался Филарет (Денисенко), сильно обиженный на РПЦ за то, что его не избрали Патриархом Московским и всея Руси. В 1992 году митрополит откалывается от РПЦ и уводит за собой довольно большое количество местных церквей, духовенства и прихожан. Большинство епископата остается на стороне Московской патриархии, более того, с Филаретом (Денисенко) происходит беспрецедентная история. Дело в том, что он уходит не сам, его снимают с поста митрополита. И снимает его не высшее руководство, а местный епископат, который инициирует Архиерейский собор и реализует право собора отстранить правящего митрополита. Такого никто и никогда не пытался делать(В 1997 году РПЦ отлучает Филарета и предает анафеме. – Slon).
Положение РПЦ на Украине становится еще тяжелее прежнего, а оно и раньше не было особенно легким. Во-первых, там есть католики, особенно на Западной Украине, во-вторых, украинская церковь, которая в конце 1980-х – начале 1990-х годов воскрешала былые обиды, вспомнила, как в 1945–1947 годах РПЦ отнимала у нее приходы, и начала возвращать их себе. Естественно, это вызывало у русской церкви раздражение, но украинские власти не вмешивались в конфликт, не желая оказываться меж двух огней. Кроме того, власти Украины были настроены на создание самостоятельной церкви, чтобы не испытывать политического давления Москвы по церковной линии. И Филарет отправился за помощью к патриарху Константинопольскому – главному оппоненту Московской патриархии с конца 1980-х годов.
Конечно, в православии нет аналога папы римского, все патриархи как бы равны друг другу, но патриарх Константинопольский, что называется, равнее. |
Все-таки эта линия тянется к Византийской империи. В частности, создать автономную автокефальную православную церковь без согласия Константинопольского патриарха фактически невозможно, он должен хотя бы для проформы это заверить.
И Филарет бежит к нему в надежде, что тот поможет и примет новую украинскую церковь под свое крыло. План был неглупым, так как патриарх Константинопольский уже сделал такое с Эстонской православной церковью. Но попытка не увенчалась успехом. Филарет сегодня возглавляет самостоятельную православную церковь Киевского патриархата, а патриарх Константинопольский до сих пор продолжает конфликтовать с РПЦ. И можно сказать, что это уже вышло за рамки приличия. В какой-то момент Московский и Константинопольский патриархаты более чем на полгода прерывали каноническое общение. Причина этого конфликта в диспропорции: патриарх Константинопольский формально – самый авторитетный патриарх православия, а Московский – самый богатый и управляет наибольшим количеством верующих в мире. Поэтому он не хочет подчиняться Константинопольскому, также ему неприятно ощущать себя пятым в списке. Но Константинопольскому патриарху кажется, что менять сложившееся положение нет повода.
Реформы патриарха Кирилла
Путинская эпоха оказалась для церкви не столь интенсивной в плане серьезных дипломатических и политических столкновений. Тем не менее намечается самое большое и странное изменение в истории РПЦ. Если бы РПЦ была государством, корректным было бы сказать, что в 2000 и 2013 годах произошли два государственных переворота, которые по неясным причинам практически никто не заметил. А будь РПЦ экономической фирмой, произошедшее можно было описать таким образом – держатели крупных пакетов акций захватили контроль над компанией, презрев интересы миноритариев.
В 2000 году РПЦ, вернее Архиерейский собор, принимает новый устав, в котором власть Поместного собора урезается на 90%. Это немыслимо, потому что Архиерейский собор должен подчиняться Поместному. Получается, что нижестоящая инстанция запрещает вышестоящей! |
Что потерял Поместный собор? Право оценивать работу Священного синода, устанавливать и упразднять органы церковного управления, утверждать решения Архиерейского собора; утратил функцию суда высшей церковной инстанции – то есть лишился практически всех своих функций, кроме догматических и функции избрания патриарха. Где-то в 2006 году самочувствие Алексия II ухудшается настолько, что всем становится ясно, что он скоро скончается. Ясно было также и то, кто будет следующим претендентом на власть. В тот момент в церкви было некоторое количество сильных фигур, но митрополит Кирилл оказался самым серьезным кандидатом. Как только Алексий умер, все аналитики в один голос сказали, что именно он станет патриархом.
Тогда еще разворачивался последний идейный конфликт в РПЦ: спор «лаврских» с «никодимовцами». «Никодимовцы» были приведены к власти митрополитом Никодимом Ротовым, «лаврские» связаны с Троице-Сергиевой лаврой, это были люди, закончившие, как правило, Московскую духовную академию. Ученики Никодима Ротова – Ленинградскую. В этом конфликте «никодимовцы» до 2008 года рассматривались как носители более модернистских порядков, а «лаврские» – консервативных и фундаментальных. Поэтому, когда в 2009 году победил митрополит Кирилл, «никодимовец», аналитики решили, что РПЦ стоит на пороге либерализации и модернизации.
Патриарх Кирилл первое время воздерживается от прямых системных реформ. По его высказываниям складывалось впечатление, что он был компромиссной фигурой и дал негласное обещание серьезных изменений не совершать. Но в 2011 году Кирилл смог в достаточной мере сконцентрировать власть в своих руках и удалить «лаврских» конкурентов. Это в первую очередь выражается поправкой к уставу РПЦ. Реформа 2008–2011 годов лишает Поместный собор последних прав. Если раньше говорилось, что собор истолковывает учение православной церкви, то теперь, в новой версии 2013 года, он служит выражением канонического единства Русской православной церкви и имеет своей главной задачей его сохранение. Если раньше собор мог иметь суждение о решениях Архиерейского собора, до 2000 года – даже и отменять таковые, то с 2013 года обсуждение решений возможно только в том случае, если Архиерейский собор предложит Поместному рассмотреть их. Поместный собор превращается в орган с единственной функцией – выбор патриарха. С этого момента его участники – это просто голосующие делегаты. Если раньше собор мог определять процедуру выбора, то теперь это задача Архиерейского собора.
Может показаться, что церковью теперь управляет Архиерейский собор. Но тщательное изучение устава 2013 года открывает нам глаза на реальное положение вещей. Архиерейский собор действительно получил много функций, но при этом утратил некоторые принципиальные: он больше не может создавать органы церковного управления, теперь это делает Священный синод. То же самое произошло с распоряжением имуществом РПЦ. Самое главное – собор лишается права создавать новые епархии и митрополии православной церкви – все это теперь делает Священный синод. Архиерейский собор может одобрить или не одобрить решение, однако в реальности последнего еще не случалось. Начиная с 2000 года Архиерейский собор собирается каждые два года и все решения Священного синода принимает, как правило, единогласно, потом делается групповое фото и все разъезжаются.
Важно отметить, что Архиерейский собор ныне определяет богословское учение РПЦ, но сделать этого он просто не в состоянии, так как уровень богословской подготовки большинства русских архиереев не просто низкий, он никакой. Неприятно, но факт: большая часть архиереев в 1970–1980-х годах не писали самостоятельно даже выпускную диссертацию. Церковь оказалась в странном положении, поэтому в 2011 году создается специфический субинститут – Межсоборное присутствие. Это несколько комиссий профессиональных богословов, которые (как бы в ожидании Поместного собора, он вроде бы вот-вот должен собраться, но все никак) обсуждают тонкие вопросы богословия. Межсоборное присутствие возглавляется и полностью контролируется лично патриархом, все его члены назначаются Священным синодом. Помимо этого, Кирилл в 2011 году создает Высший церковный совет – каждый из членов совета возглавляет какое-то из синодальных управлений. Это, по сути, кабинет министров Русской православной церкви.
Ну и Священный синод, в котором шесть постоянных членов: патриарх Кирилл, митрополит Илларион Алфеев, управляющий делами патриархии Варсонофий, а также митрополиты Украинский и Белорусский, которые далеко живут и просто не вдаются в дела РПЦ, и чрезвычайно пожилые люди, например, Ювеналий (Поярков), митрополит Крутицкий и Коломенский. Он настолько стар, что свою резиденцию покидает только ради собраний Священного синода. Священный синод превратился в структуру, которая принимает отчеты и занимается крупной церковной политикой, создает новые епархии, митрополии, назначает высшее руководство каких-то синодальных учреждений. Помимо постоянных есть некоторое количество временных членов Синода, назначаемых на полгода. Они успевают побыть на паре сессий и разобраться ни в чем не имеют возможности, поэтому голосуют как все. Единственное, что они могут делать, так это решить все проблемы своей епархии, этим ротация полезна.
Единоличное управление: РПЦ изменилась.
Вот такая странная схема: формально церковью руководит Синод, а реально – патриарх. Это может показаться совершенно естественным, но на самом деле православие предполагает соборное управление, а не единоличное. |
Кроме того, патриарх Кирилл в 2011–2013 годах устраивает еще одну большую реформу. Это так называемая система разукрупнения епархии: берем одну епархию, например Кубанскую, и разбиваем ее на шесть. В 2009 году в РПЦ было 159 епархий, к октябрю 2013 года – 260. В чем смысл? Во-первых, в том, чтобы епископ мог контролировать приходы, во-вторых, для отслеживания денежных потоков, в-третьих, предполагалось, что это приблизит епископат к простому духовенству, а епископы наконец-то будут вынуждены заниматься делами священников. Но конфликтов стало даже больше. Увеличилось количество епископов, большая их часть ничем раньше не управляла, максимум они были настоятелями монастырей. Теперь они получили власть и возможность делать со священником что угодно.
Патриарху Кириллу и его окружению нужно было продвинуть в епископат верных людей, так как большинство епископов были назначены до 2009 года при патриархах Пимене и Алексии II и воспринимали Кирилла как равного. И вот – сто новых епископов, каждый из которых обязан либо патриарху, либо кому-то из его ближайшего окружения. В дополнение к этому создается огромное количество новых митрополий. В 2009 году их было 11, теперь уже 49. Тут надо понимать, что в РПЦ был несколько странный перекос. Во всем православном мире принято так: над епископом стоит архиепископ, потом митрополит и, наконец, патриарх. В РПЦ же иначе, митрополит – просто почетное звание для самого заслуженного и почтенного архиепископа. Но в 2011 году решили поставить тройную схему и ввели слой митрополитов, которые руководили бы епископами. За последние три года был сделан целый ряд карьер – из настоятелей в митрополиты.
В результате реформ 2011, 2012, 2013 годов церковь перешла в новое состояние. Из соборно управляемой организации, возглавляемой Поместным собором (по уставу 1988 года и формально по уставу 2000 года), она превратилась в иерархически четкую пирамиду с патриархом Кириллом во главе. Он контролирует Высший церковный совет, то есть всю практическую деятельность церкви, также Межсоборное присутствие – всю богословскую деятельность, может назначать и снимать «министров» по своему усмотрению. По сути патриарх Кирилл выполняет в РПЦ примерно ту функцию, которую в католической церкви выполняет папа римский.
Епархия, существовавшая с XIII века, разбивается на части, патриарх обладает властью, немыслимой даже два года назад. Главный вопрос таков: это навсегда или на время? Будет ли отныне каждый следующий патриарх единолично и жестко управлять церковью? Кирилл создал для этого все условия, но смогут ли его преемники воспользоваться ими? Если да, то в будущем РПЦ изменится самым разительным образом.
