Фото: REUTERS / Jorge Silva

«Когда-то считалось, что вера слишком сложна для того, чтобы ее препарировать и исследовать научными методами, но эти времена в прошлом», – говорит нейрофизиолог Франк Крюгер в интервью журналу New Scientist, в котором на прошлой неделе был опубликован текст о том, как формируется наша вера на уровне центральной нервной системы.

Нам кажется, что вера в бога – религия – стоит особняком, отличается от всех остальных человеческих вер. Убеждение, что холестерин вреден, не идет ни в какое сравнение с верой во всевышнего, потому что ведь нельзя путать божий дар с яичницей, верно?

Не верно! Чем больше физиологи и генетики изучают этот вопрос, тем меньше становится зазор между верой в сверхъестественное и любыми убеждениями, в том числе самыми бытовыми. Нельзя сказать, что наука досконально изучила механизм, как формируется вера в нашем мозге, однако уже сейчас понятно: мы слишком многое принимаем на веру, и еще больше наша вера определяет наше состояние, отношение к окружающей реальности и наши действия. Причем даже в тех сферах, в которых мы привыкли считать себя рациональными существами. При ближайшем рассмотрении оказывается, что мы ведем куда менее цивилизованную, менее человеческую жизнь, чем нам хочется думать. Вот несколько научных фактов, которые стали известны нейрофизиологам в последние годы.

Факт 1. Демократ до мозга костей: политические взгляды определяет наше бессознательное, а не сознание

Данные об активности мозга, полученные с помощью функциональной МРТ, результаты специальных тестов физиологических ответов (движений зрачка), а также исследования в области поведенческой генетики показывают, что политические взгляды тесно связаны с биологическими процессами, которые выходят за пределы сознательного контроля. Об этом в своей колонке в том же New Scientist пишут политологи из Университета Небраски, авторы книги «Либералы, консерваторы и биология политических различий».

Человеческие эмоции напрямую зависят от биологии, а политические взгляды связаны с эмоциями гораздо больше, чем с разумом, и связаны гораздо сильнее, чем принято считать. Главным образом в колонке идет речь о том, чем либералы отличаются от консерваторов на биологическом уровне.

Так уж устроен наш мозг, что на негативную информацию он реагирует острее и уделяет ей гораздо больше внимания, чем позитивной. Это вполне логично и объяснимо с точки зрения эволюции и выживания вида.

Например, в 2008 году Сэм Харрис из Калифорнийского университета (UCLA) наблюдал за активностью мозга волонтеров во время ответа на простые вопросы, касавшиеся их представлений по бытовым и экзистенциальным вопросам (от географии до веры в бога), причем вопросы были сформулированы как закрытые, с ответом «да» или «нет». Так вот, оказалось, что отрицательные ответы требуют больше мозговой активности, чем положительные. Согласие нам дается легко, критика гораздо более трудоемка.

Известно также то, что у разных людей уровень реакции на негативные стимулы разный: кто-то реагирует на них острее, тратя больше времени и ресурсов мозга на их обработку, другие люди одинаково или почти одинаково обрабатывают негативные и позитивные стимулы. Вероятно, это биологическое свойство, продиктованное генетически.

Хоббинг и Смит, как и многие другие исследователи, экспериментально доказали, что более восприимчивые к негативным стимулам люди, как правило, более консервативны, то есть они одобряют разные ограничивающие и защитные правила и законы. Это касается любых законов: иммиграция, эпидемические риски, права меньшинств (чуждых социальных групп), – поскольку все эти вопросы касаются личной безопасности, консерваторы приветствуют ограничительные законы и склонны к патернализму.

В свою очередь те, кто более равноценно воспринимает негативные и позитивные стимулы в лабораторных тестах, в жизни более склонны к либеральным взглядам, то есть более ориентированы на гражданские свободы и открыты изменениям. Подчеркнем, это не только звучит логично, это доказано экспериментально.

В тестах, когда ученые давали волонтерам страшные или отвратительные стимулы (картинки, запахи) и измеряли объективные показатели (температуру кожи, частоту моргания), было доказано, что либералы значительно менее остро реагируют на неприятное. Консерваторы от природы более брезгливы, они одинаково остро реагируют и на серный запах, и на идею однополых браков.

До некоторого предела бешеный успех популистов опирается на тот же механизм: людям хочется верить в обещанные гарантии безопасности, даже если это поверхностные и далекие от правды гарантии.

Факт 2. Нашей верой, доверием и взглядами уже можно манипулировать с помощью электромагнитного поля

Наши представления, убеждения, большие и маленькие веры полностью определяют нашу картину мира. Другой вопрос, что определяет их. Как соотносятся знание и вера, этот вопрос занимал ученых не одно столетие. В XVII веке Рене Декарт и Барух Спиноза сформулировали два более-менее противоположных механизма: Декарт считал, что знание первично, мы сначала узнаем что-то, взвешиваем и решаем, верить в это или нет. Спиноза говорил, что знать – это автоматически верить, и чтобы не верить во что-то, нужно сначала верить и затем разувериться. Интуитивно позиция Декарта кажется очевиднее и убедительнее. Однако научные открытия наших дней подтверждают и дополняют новыми смыслами идею Спинозы.

Из вышеописанного эксперимента Харриса, как и из многих других, следует, что мы легче принимаем, чем отрицаем (очевидно, некритическое восприятие мира сформировалось в процессе эволюции раньше).

Человеку достаточно воспринять некоторую информацию и бессознательно, часто иррационально отнести ее к разряду верной (внезапно возникает внутренняя убежденность, ощущение правоты, которое часто идет вразрез с объективной правдой) – и вот уже сформировано новое убеждение, вера, которую затем будет непросто разрушить.

Как именно формируется оценка, об этом пока известно не так много. Ребекка Сакс из MIT, например, изучает, как мы понимаем, что думают другие люди, а также как мы оцениваем их поступки с точки зрения морали. Среди прочего с помощью функциональной МРТ Сакс удалось выяснить, что в мозге есть специальная структура, правый височно-теменной узел, которая не занята почти ничем, кроме оценки поступков окружающих, в том числе с точки зрения морали. Более того, Сакс и ее коллеги выяснили, что если воздействовать на эту зону мощным электромагнитным излучением, можно существенно изменить нравственные оценки, сделать их менее категоричными.