Илья Колмановский © Фото с личной страницы facebook.com

Директор физико-математического лицея «Вторая школа» Владимир Овчинников опроверг увольнение учителя Ильи Колмановского, который на прошлой неделе участвовал в акции против закона о пропаганде гомосексуализма у Госдумы. «Никто его не увольнял, он работал, работает и будет работать, пока я сижу в этом кресле», – процитировал Овчинникова «Интерфакс».

Известный научный журналист Илья Колмановский преподавал биологию в лицее в течение семи лет. После его участия в акции в защиту ЛГБТ директор школы получил несколько жалоб от лица родителей учеников – их авторы заявляли, что преподаватель открыто признал себя геем, и просили оградить от него детей. Директор объяснял увольнение отказом учителя перейти в штат.

– Вас действительно не увольняют из лицея?

– Я еще не получил лично подтверждения от администрации, но слышал об этом из многих источников.

– Почему, на ваш взгляд, директор сменил решение?

– Я точно не знаю, но, очевидно, в такой ситуации начальник взвешивает риски, взвешивает все «за» и «против». И принимает вот это смелое решение.

– Что за жалобы поступили на вас руководству школы?

– Директор получил через интернет фактически анонимные сообщения якобы от родителей учеников. Но я совершенно уверен, что это были не родители наших учеников.

– Почему?

– Есть несколько причин. Во-первых, на этом пикете меня расспрашивали, в какой школе я работаю. Оппоненты потом явно вычислили меня по новостным сообщениям – там называлось мое имя, дальше – «Яндекс», дальше – сайт школы. Во-вторых, они писали: «ваш учитель зоологии». Если бы это были родители моих учеников, они сказали бы «наш», к тому же знали бы, что нет такого предмета – зоология. Есть биология, которую я и преподаю.

– Кто были ваши оппоненты на акции? Православные активисты?

– Я не знаю, с кем именно я дискутировал. В какой-то момент страсти утихли, и мы смогли поговорить. Я этим очень дорожу, для меня важно, что мы обменялись аргументами, что две стороны смогли друг друга выслушать. У нас обычно совершенно нет возможности это делать.

– Что удивило вас в их позиции?

– Меня ничего не удивило, я знаком с этой аргументацией, они знакомы с моей. Я хочу подчеркнуть, что это только моя точка зрения, а не истина в последней инстанции. Но я считаю недопустимым, когда человека увольняют за его точку зрения, высказанную к тому же вне школы и в нерабочее время.

– Как на эту историю отреагировали другие учителя лицея?

– Я получил много слов поддержки и сочувствия от моих коллег, они писали, звонили мне.

– А настоящие родители учеников?

– Много звонков, сообщений и писем от родителей, писем поддержки. Они тоже были против моего увольнения.

– А ученики?

– Ученики тоже. Только что к директору приходила делегация выпускников-третьекурсников. Я знаю, что большая группа выпускников еще 60-х годов, которые живут сейчас по всему миру, тоже собирались писать письмо директору. Я надеюсь, что все это сыграло свою роль. Ведь люди, которые сейчас поддержали меня, они поддержали еще и школу, и директора в его решении меня оставить. Это довольно смелый шаг с его стороны, и поддержка очень важна, я благодарен за нее. С другой стороны, в России много людей, которых уже не возьмут обратно на работу, а другие сидят в тюрьме за свои убеждения, и нам нельзя останавливаться, пока мы не восстановим свободу слова.

– Можете представить, что кто-то из родителей или учеников будет возмущен таким решением?

– Мне это кажется очень маловероятными.

– На своих уроках вы поднимали тему сексуальной ориентации?

– Нет, и я очень жалею об этом. К сожалению, школьная программа не предоставляет пространства для этого, поэтому мне не доводилось на своих уроках обсуждать эту тему, хотя она входит в образовательные программы большинства цивилизованных стран. Это очень важно и нужно, стоило ввести такой урок в курс биологии. В тот момент, когда мы обсуждаем развитие эмбриона, потом ребенка, потом пубертат, мы могли бы говорить, что развитие может идти двумя путями, и это два равноправных пути. Но так вышло, что никто из детей не задавал мне вопросов об этом. Если бы они задали, может быть, на перемене, то я бы ответил, потому что я знаю о научных исследованиях на эту тему.

– Закон о пропаганде гомосексуализма, по-вашему, будет принят?

– Я не знаю. Я очень надеюсь, что этот взбесившийся принтер остановится.

– Во время второго чтения закона вы выйдете к Госдуме?

– Не знаю, может быть. Зависит от расписания. Бывает, к сожалению, так, что очень важная акция, но ты не можешь прийти, потому что у тебя дела. Но тогда, надеюсь, вместо меня придет кто-то другой.

– Что делать другим людям, которых увольняют за взгляды или ориентацию?

– Говорить. Наступил момент, когда опаснее молчать, чем говорить. Мы должны говорить все вместе, мы должны говорить одновременно. Тогда мы в безопасности и можем что-то изменить.

В пятницу 25 января Госдума приняла в первом чтении законопроект о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних. Он предусматривает за пропаганду гомосексуализма штрафы в размере от четырех до пяти тысяч рублей, для должностных лиц – от 40 до 50 тысяч рублей и для юридических лиц – от 400 до 500 тысяч рублей. Защитников ЛГБТ, вышедших в этот день к Госдуме, атаковали православные активисты, многие были задержаны.