Марсоход «Розалинд Франклин» — часть российско-европейской миссии «ЭкзоМарс»
Фото: ESA/Twitter.com
2 декабря 1971 года впервые в истории спускаемый аппарат советской автоматической станции «Марс-3» совершил мягкую посадку на поверхность планеты Марс. Что сегодня там ищут земляне, оправданы ли расходы на полеты, какое место занимает Россия в гонке за Марс и когда наконец туда отправятся люди? Об этом Republic поговорил с популяризатором космонавтики, энтузиастом космических исследований, основателем сообщества «Открытый космос» Виталием Егоровым.
«Марсианские технологии можно назвать шоу-стопперами космонавтики»
— Когда-то Советский Союз был пионером в деле освоения Марса. Сегодня глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин говорит, что рассуждения о пилотируемых полетах на Марс в ближайшее время — это «абсурд». Как вы относитесь к такой оценке?
— Рогозин прав по двум пунктам. Во-первых, насущной потребности лететь на Марс сегодня нет, и ни одно космическое агентство не планирует таких полетов. Во-вторых, я согласен, что проекты, озвучиваемые компанией SpaceX, — это в значительной степени маркетинг. По крайней мере, эти планы точно помогают маркетинговой стратегии SpaceX.
Но в то же время я не могу согласиться, что сегодня это технически невозможно. Нет, это возможно, если задаться целью и получить финансирование. Первый человек может ступить на Марс уже в течение 10–15 лет. Фундаментальных препятствий для этого, кроме нехватки денег, нет.
— Один из пунктов Федеральной космической программы России на 2016–2025 годы — это «развертывание до необходимого состава и обеспечение непрерывного и устойчивого управления российскими <…> объектами на траекториях полета к Луне и Марсу». Последние попытки России после 2016 года отправить на Марс космические аппараты были неудачными. Ближайшая экспедиция планируется на 2022 год. Каковы сегодня позиции нашей страны в отношении Марса?
— После 2011 года Россия к Марсу совершила один запуск — и он прошел удачно. В 2016 году запущен европейский космический аппарат в рамках совместного российско-европейского проекта «ЭкзоМарс». На нем два прибора европейских, два прибора российских. Он был запущен с Байконура и успешно долетел, несколько лет работает, ведет свою научную программу. Правильно сказать, что российские космические аппараты не долетают до Марса. Но еще в 2003 году европейский аппарат «Марс-экспресс» успешно стартовал с Байконура и полетел на Марс. То есть в данном случае Роскосмос умеет запускать космические аппараты на Марс, но пока есть сложности со своими аппаратами.
Виталий Егоров
Информационный центр по атомной энергии (ИЦАЭ) / Wikipedia
— То есть в деле освоения Марса мы сегодня уступаем другим странам?
— Мы, конечно, уступаем. Но если, допустим, сравнивать Индию, у которой возле Марса есть космический аппарат, и Россию, у которой возле Марса нет космического аппарата, то российский вклад в дело изучения Красной планеты все-таки значительно больше. По сути, научного вклада индийских ученых в изучение Марса практически нет. У России есть несколько приборов, размещенных на иностранных аппаратах. Есть на орбитальном аппарате НАСА «Марс Одиссей», на марсоходе Curiosity, на уже упомянутом «Марс-экспрессе», есть два прибора на «ЭкзоМарсе». И все это позволяет российским ученым находиться на передовом уровне исследования Марса, при этом не имея своего космического аппарата возле Марса.
— Каковы результаты российских исследований Марса?
— Например, именно российский прибор позволил картографировать залежи марсианской воды и определить, что у полюсов концентрация воды в грунте достигает 90%. Российские приборы «ЭкзоМарса» позволяют приблизиться к разгадке тайны марсианского метана, который на Марсе то находят, то нет.
