«Если у тебя рак, ты приходишь к врачу, а он говорит: „Да нет, у вас сопли, давайте лечить сопли», ты никогда не вылечишь рак», — говорит писатель Саша Филипенко в нашем новом интервью, отвечая на вопрос о состоянии российского общества.
Я не планировал второй выпуск Republic-Weekly таким, но он сам сложился как выпуск из больницы. Здесь много диагнозов, рассуждений об анамнезе — и, самое главное, здесь ищут способы лечения и подходящие лекарства.
Вот практикующий психиатр, автор канала Psychiatria ad marginem Анна Милона (это псевдоним, выбранный ею ради безопасности) рассказывает о подростковой депрессии в эмиграции. Есть такой миф, что дети легче, чем взрослые, переживают перемены, легче находят новых друзей, легче принимают новую бытовую и языковую среду. Похоже, что природа этого мифа — в невнимательности взрослых.
Текст Милоны начинается с истории девочки, которая в 13 лет, после переезда в другую страну, резала себя лезвиями и весила 38 килограммов. Все говорили, что у нее типичное расстройство пищевого поведения (РПП), а оказалось, что девочку буллят в школе. Буллят в том числе из-за русской еды: одноклассники издевались над новенькой из-за того, что котлеты, которые она принесла в школу, показались им похожими на фекалии. Что делать в такой ситуации? Как защитить ребенка от депрессии после переезда — читайте в экспертной колонке в Republic-Weekly.
Я не договорил про Сашу Филипенко. Саша — один из самых известных в мире русскоязычных писателей, чьи книги переведены на все главные языки мира. Его издают и читают в географии от США до Японии, с ним встречаются президенты и нобелевские лауреаты, казалось бы — вот он, успех и здоровая, нормальная жизнь. Но когда мы договаривались о разговоре, Филипенко сразу предупредил, что переживает тяжелую депрессию и не уверен, что беседа вообще сложится. Она сложилась. Мы поговорили и о войне, и о литературе, и о Ксении Собчак, и об Иване Урганте, у которого долго работал Саша. Почитайте: мне кажется, это важный разговор.
В соседней палате кинорежиссер Алексей Красовский пишет историю болезни российского кино. Еще 10 лет назад пациент был бодр и здоров, а сегодня страдает от тысячи недугов одновременно. Как это произошло? В какой момент и почему кинематографисты счастливо отдались вирусам цензуры, пропаганды и элементарного непрофессионализма? Красовский сам пациент этой клиники, он рассказывает о недуге изнутри как историю собственной болезни. В 2017-м, после выхода «Коллектора» с Константином Хабенским, Красовский считался одним из самых перспективных режиссеров страны, но потом фактически был запрещен и вынужден уехать из России. Почитайте его историю, а точнее историю новейшего российского кино — такого богатого и такого слабого.
Идем дальше по коридорам нашей больницы. В ней есть и нетипичное отделение — политологическое. В прошлом выпуске Клим Бакулин (это тоже псевдоним) выдал медицинскую карту Марии Певчих*, новый объект его исследования — ее антипод Михаил Ходорковский*. Согласно опросам, именно с ним многие россияне связывали, да и связывают до сих пор, надежды на выздоровление нации. Но способен ли он на такие операции? Бакулин не ставит окончательного диагноза, но с хирургической точностью и вниманием описывает своего героя и как политика, и как человека, и как обладателя самого большого капитала в среде оппозиции. Мне кажется, что Бакулин (будем называть его так) пишет о политиках так, как больше не пишет никто: без лишних эмоций, но с абсолютной компетенцией — спокойно, профессионально, точно. Не проходите мимо.
При этом самый болезненный материал второго выпуска — это, конечно, интервью с Дмитрием Волчеком — создателем того самого «Митиного журнала», где печатались молодые Владимир Сорокин, Лев Рубинштейн, Дмитрий Пригов, Аркадий Драгомощенко и многие другие. В декабре 2024-го — январе 2025-го «Митиному журналу» исполняется 40 лет. Его создатель давно не живет в России, закрыл культовое издательство Kolonna publications, разорвал связи с бывшими друзьями и коллегами. Автор интервью Костя Шавловский с порога спрашивает у Волчека: «Как вы думаете, какой вопрос вам просили передать мои знакомые?» — «Есть ли жизнь после смерти?» — иронизирует Волчек. — «Нет. „За что он нас так ненавидит?»» — серьезно отвечает Шавловский. Разговор, который начинается так, не может оказаться скучным. Он и не оказывается.
Для меня самое важное и в этом интервью, и в других материалах выпуска — это надежда на общее выздоровление. Чума, с которой мы столкнулись, беспощадна. Многие ее не пережили. Многие — не переживут. Но это чума, от которой, кажется, существует лекарство. И пока наш общий сложный, несовершенный организм сопротивляется болезни, болезнь не является неизлечимой. Температура зашкаливает, нас лихорадит, но мы продолжаем борьбу.
Выздоровление возможно. Давайте ни на минуту об этом не забывать.* — внесены Минкультом в реестр «иноагентов»
