Пассажиры, сутками ждущие в аэропортах вылета? Не удивляет. Пассажиры, спящие не в гостиницах, а кто на чем может прямо на полу в здании аэровокзала? Это уже было. Пассажиры, которых не могут обеспечить самым необходимым – водой и питанием? Это мы проходили. Авиакомпании и аэропорты, перекладывающие вину за происходящее друг на друга? Все это мы проходили несколько лет назад, когда рухнул альянс «ЭйрЮнион». Не хватает только президента Медведева, побывавшего сразу же в «Шереметьево» и в «Домодедово» и пообщавшегося с обезумевшими пассажирами перед камерами. И премьер-министра Путина, севшего за штурвал А380 и собственноручно спасшего страждущих. Но не дождемся. И еще одна плохая новость: аэропорт «Шереметьево» отменил празднование первого в стране Дня пассажира. Правильно, ведь Дни пассажира в Московском авиаузле проходят уже третий день – с грандиозным размахом. Деятельность Московского авиационного узла подвергнется проверке: распоряжение провести такую проверку дал сегодня президент Медведев. Власти, озаботившиеся судьбой пассажиров не в первый же день задержек, а спустя несколько суток? Ничего нового. Каждый раз, когда пассажиры тысячами сидят на чемоданах в ожидании своей участи, авиационная отрасль демонстрирует наличие системных ошибок. Какое-то время после «ЭйрЮниона», чувствовалось, что власти действительно боятся повторения ошибок, связанных с обслуживанием пассажиров в критический момент, будь то банкротство авиакомпании или какая другая напасть. Этот страх материализовался в ужесточении требований к авиакомпаниям: «Росавиацию» наделили исключительным правом контроля финансового состояния авиакомпаний. И теперь последние регулярно отсылают регулятору финансовые отчеты. А чем аукнется нынешняя история Московскому авиаузлу, ведь именно он, судя по распоряжению Медведева, становится объектом изыскания виноватых? В последние дни в московских аэропортах развивались две не зависящие друг от друга истории, волею Небесной канцелярии объединенные темой ледяного дождя. Сперва аэропорт «Домодедово» погрузился во мрак из-за отключения электричества. Аэропорт сперва не работал, а потом начал обслуживать рейсы в ручном режиме. Что это значит для такого предприятия, как аэропорт «Домодедово», помешанного на технологичности процессов? Это означает, что скорость обслуживания пассажиров и перевозчиков становится критически медленной. Ну и да – весь этот процесс происходит в романтическом полумраке при свете церковных свечей – филиал позапрошлого века в обители технологичности. Параллельно кризис разрастался в «Шереметьево» и основной его болевой точкой, как я понимаю, стал терминал D и правящий в нем «Аэрофлот». Ведь рейсы иностранных компаний и рейсы в других терминалах обслуживались как-то и вылетали. Что случилось с «Аэрофлотом», доподлинно неизвестно: то говорили, что ему не хватало противообледенительной жидкости, были слухи, что авиакомпании не хватает экипажей и случилось то, что несколько месяцев назад прогнозировали пилоты «Аэрофлота» – они выработали свою годовую норму полетов и не могли садиться за штурвал. В любом случае остановка части рейсов приводит к коллапсу всего расписания. Ведь если какой-то один самолет не отправлен из «Шереметьево», скажем, в Париж, то этот же самолет не вернется из Парижа в Москву и не сможет выполнить рейс, скажем, в Екатеринбург. А если таких самолетов несколько.... В общем, такова схема работы авиакомпании. Когда речь заходит о поиске виноватых и прочих «разборах полетов», то в первую очередь целью этих действий должно стать желание предотвратить, не допустить возникновения подобных кризисных ситуаций в будущем. Для этого нужно определиться, что было самым страшным в том, что творилось в аэропортах. И тут я бы отметила, что проблема заключается в уважительном отношении к пассажирам. Точнее, в его отсутствии. А как иначе объяснить перебои с питанием и питьем, проблемы с заселением в гостиницы, бессмысленное перемещение пассажиров из зоны регистрации в зону ожидания вылета и беспощадные прогулки на автобусах по аэродромам, а то и вовсе многочасовые тщетные ожидания вылета прямо в самолете? Никто не стал бы бить тазики в аэропортах, если бы пассажирам честно в самом начале сказали: авиакомпания и аэропорт не работают, приходите послезавтра или сдавайте билеты. Ну, или, на худой конец, адекватно обеспечили койкой, едой и питьем. Но вместо того, чтобы требовать исполнения Федеральных авиационных правил, гарантирующих пассажирам все эти блага, вместо того, чтобы попытаться, наконец, настроить систему обслуживания пассажиров в кризисной ситуации, власти будут искать виноватых в структуре работы Московского авиационного узла, и, боюсь, результаты «разбора полетов» будут таковы, что приведут... к переделу собственности в аэропортовом бизнесе. Ведь в ней – в текущей системе собственности – есть, что называется, узкие места. Уже очень много лет в России обсуждается уникальная ситуация, сложившаяся с управлением Московским авиационным узлом. А уникальность ее в том, что все три аэропорта: «Внуково», «Домодедово» и «Шереметьево» – работают независимо друг от друга, конкурируют. Я брала интервью у самых главных людей в этих аэропортах: сперва у совладельца и замгендиректора «Внуково»Виталия Ванцева, потом у председателя совета директоров группы «Ист Лайн» («Домодедово») Дмитрия Каменщика и недавно – у гендиректора «Шереметьево» Михаила Василенко. В обсуждении Московского авиаузла каждый из них азартно защищает схему конкуренции, утверждая, что она их дисциплинирует, заставляет развиваться, строиться, работать над качеством услуги для пассажира и снижением затрат для авиакомпаний. Монополизация аэропортовых услуг, говорят они, приведет к росту цен и прочим «прелестям» монополии. И если еще несколько лет назад идеи создать единую управляющую компанию, которая координировала бы работу трех аэропортов, отметались как утопичные (у всех трех аэропортов разные собственники), то теперь они обсуждаются на уровне Минтранса. По крайней мере, когда аналитики «Тройки Диалог» анализировали для Минтранса (куратора аэропорта от госсобственника) перспективы «Шереметьево», то пришли к выводу, что и для «Шереметьево» и для всего Московского авиаузла будет лучше, если все три аэропорта попадут под единое управление. Идеи объединиться в настоящий момент обсуждаются внутри «Шереметьево». Пресловутый терминал D был построен и контролируется теперь «Аэрофлотом». Показательно, как «Шереметьево» дистанцируется от проблем своей же собственной базовой авиакомпании, прямо и беззастенчиво в пресс-релизах обвиняя «Аэрофлот» в создавшемся кризисе. Может, в кризисе и впрямь виноват «Аэрофлот», никто не спорит. А помочь? Ведь терминал-то собственный у «Аэрофлота» появился почему? Потому что много лет назад, когда в «Шереметьево» было безвластие, сопровождавшееся отсутствием внятной стратегией развития, которое собственник (государство) не могло никак прекратить, прежний глава «Аэрофлота» Валерий Окулов принял единственно правильное в тот момент решение: строить терминал, ведь проблемы в аэропорту мешали авиакомпании развиваться и вступать в альянс Sky Team. Однако ему долгое время вставляли палки в колеса. Позже, когда «Аэрофлот» звал «Шереметьево» в совладельцы терминала, тот не пошел – вроде как денег не было. И вот теперь, когда речь идет об объединении всех терминалов аэропорта под одним управлением, решается, кому, сколько и чего при таком раскладе достанется, «большой» «Шереметьево» демонстрирует, как плохо сработал «Аэрофлот» и как хорошо сработал он сам. А другие авиакомпании, как, например, принадлежащая «Альфа-Групп» авиакомпания-дискаунтер «Авианова», в подтверждение этого шлют пресс-релизы про слаженность работы служб «Шереметьево» в кризис. После того, как «Аэрофлот» показал себя в текущем кризисе, не удивлюсь, если процесс внедрения единого управления в «Шереметьево» пойдет семимильными шагами. Проблема «Домодедово» в том, что этот аэропорт – частный. Государство уже пыталось отобрать терминалы у его собственников, но Каменщик отсудился. И вот теперь лучшего повода, чтобы сказать: «Вот посмотрите, как частники управляют аэропортом! Именно из-за них все случилось», – не найти. Словом, если бы ледяного дождя не было, то его следовало бы придумать. Не удивлюсь, что расследование проблем Московского авиаузла выявит что-нибудь уголовно наказуемое в работе «Домодедово» и поспособствует дальнейшей национализации аэропорта. А там уж и до единого управления недалеко. Ведь третий аэропорт – «Внуково» – принадлежит Московской мэрии, а она теперь «своя» и на собственности на аэропорт настаивать не станет. Когда обсуждается вопрос объединения Московского авиаузла, утверждают, что он выиграет за счет того, что так, дескать, он сможет отобрать транзитные потоки из Европы в Азию. Но на самом деле, это очень красивая история, чтобы прикрыть банальную до безобразия мысль: три аэропорта стоят дороже, чем один, и представляют собой гигантский кусок инфраструктурного бизнеса, который можно было бы задорого продать какому-нибудь обладателю free cash – ну, скажем, «Альфа-Групп», которая еще при премьере Касьянове хотела получить «Шереметьево». Ну, или поднаторевшему в управлении аэропортами на Юге России Олегу Дерипаске. Хочу отметить, что аэропортовый бизнес – не просто гигантский, но еще и более доходный, чем бизнес авиаперевозки как таковой, имеющий рентабельность в районе нуля. Все три аэропорта Москвы расстроились, и их площади могут приносить стабильный доход от сдачи в аренду площадей торговым сетям по завышенным ценам. По всему миру именно на этом зарабатывают аэропорты, а вовсе не на обслуживании авиакомпаний. Это очень большие деньги, рядом с которыми проблемы пассажиров без койки, еды и питья – сущий пустяк.