Флорис Франс. Битва с мятежными ангелами

Общественность взбудоражена новостью о том, что у государственного «Роснефтегаза», владеющего 75% акций «Роснефти» и 10,7% «Газпрома», нет акционерного соглашения с Росимуществом, – в результате чего, например, госпредставители в советах директоров «Роснефти» и «Газпрома», делегированные «Роснефтегазом», могут слать подальше директивы Росимущества и голосовать как им вздумается. История с «Роснефтегазом», конечно, возмутительная от начала и до конца. Почти десять лет назад правительство завело какую-то бридж-структуру с численностью работников восемь человек, куда передало крупнейшие пакеты акций госкомпаний вместе с правом собирать у себя многомиллиардные дивиденды по этим акциям, не перечислять их в бюджет (где этих дивидендов сильно не хватает на пенсионную систему, медицину, образование, дотации регионам – эти деньги приходится изыскивать за счет повышения налогов для рядовых предпринимателей), да еще и использовать эти накопленные дивиденды для выкупа у государства же (!) пакетов акций энергокомпаний.

Схема будет покруче пресловутых залоговых аукционов, в ходе которых уполномоченные банки правительства кредитовали правительство же под залог госактивов при помощи средств того же самого правительства, размещенных на его счетах в этих же банках. В том случае все было чисто с точки зрения баланса – правительство могло залог вернуть и активы, в принципе, выкупить обратно, так что мошенничеством со стороны чиновников был сам факт «невозврата залога», а не столько кредитование по такой схеме. А тут ужас-ужас: государство само отказывается от получения причитающихся ему дивидендов, оставляя их на счетах какой-то левой фирмы, и потом разрешает этой левой фирме «покупать» у себя ценные активы. Теперь же еще выясняется, что с этой самой левой фирмой – одновременно владельцем крупнейших госактивов – у правительства вообще нет акционерного договора, и никакие формальные правительственные рычаги управления госсобственностью в отношениях с ней не действуют.

Вне зависимости от того, перекрестьем борьбы каких кланов стал «Роснефтегаз», самый принципиальный вопрос – почему сегодня в России такая структура вообще существует и почему крупными пакетами акций как бы госкомпаний правительство не владеет напрямую. Сам факт ее наличия отдает откровенно криминальным душком и требует громкого публичного расследования – есть все признаки того, что «Роснефтегаз» создан для преднамеренного вывода причитающихся государству дивидендов из бюджетной системы, а также преднамеренного вывода крупных госкомпаний из-под действия формальных требований и процедур, диктуемых законами об управлении госимуществом. А отсутствие договора с этой компанией об управлении госпакетами акций спустя уже почти десять лет после ее создания прекрасным образом характеризует сложившийся в современной России среднеазиатский бардак в области управления госсобственностью.

Что до борьбы кланов, то всплывшая информация об отсутствии акционерного соглашения с «Роснефтегазом» есть всего лишь один из эпизодов резко обострившейся аппаратной борьбы между группировками Игоря Сечина и Аркадия Дворковича за контроль над государственными энергетическими активами. Советы директоров превратились в одну из очевидных арен этой битвы: на голоса госпредставителей идет активнейшая охота, важные решения принимаются с небольшим перевесом голосов или вовсе висят на грани принятия – невзирая даже на директивы Росимущества. А голосующие «не так, как надо» удостаиваются грозных путинских окриков и визитов к следователям МВД – я имею в виду главу «РусГидро» Евгения Дода, прежде считавшегося «человеком Сечина», но в декабре не поддержавшего сечинскую схему докапитализации компании при голосовании в совете директоров.

Конфликт идет и по другим линиям. Правительство и администрация президента вошли в клинч по поводу кандидатов в совет директоров ФСК, рискуя второй год подряд оставить эту компанию без легитимного годового собрания акционеров. Премьер Медведев одобрил сделку по продаже «Роснефтегазу» 40% акций «Иркутскэнерго», но обременил продавца пакета – «Интер РАО» – обязанностью потратить поступления от сделки на инвестиции в строительство Камбаратинской ГЭС-1 в Киргизии. «Интер РАО» считает это невыгодным для себя и выступает против решения правительства, вопрос в итоге должен будет решаться на совете директоров «Интер РАО», что грозит непредсказуемой ситуацией, напоминающей «охоту за голосами» членов совета директоров «РусГидро» в конце прошлого года. Все это сопровождается мощной информационной атакой на вице-премьера Аркадия Дворковича, с шельмующими его телесюжетами и вбросе в СМИ слухов о якобы его скорой отставке, которые сам Дворкович, впрочем, опровергает.

Противоборствующие властные кланы вошли в клинч, больше напоминающий патовую ситуацию, «стояние на Угре». Идет обмен ударами на грани немыслимого для путинской «стабильности» нарушения всех установленных правил и процедур. В этом плане происходящие события больше напоминают 1997 год, когда случались такие знаменитые случаи, как голосование начальника управления Минтопэнерго Русанова на собрании акционеров ТНК вопреки директиве Госкомимущества «по ошибке» (тогда за контроль над ТНК шла борьба между «Альфа-Групп», в интересах которой действовали тогдашние госуправленцы, и старым менеджментом «Нижневартовскнефтегаза»). Стратегически правительство в этой борьбе выигрывает. В конце прошлого года ему удалось главное: фактически похоронить идею Сечина о массовой передаче электроэнергетических активов в «Роснефтегаз». А также, в частности, отбить сечинские идеи по объединению ФСК и «Холдинга МРСК» на базе «Роснефтегаза» и докапитализации «РусГидро» за счет последнего – Путин подписал соответствующий указ, открыто поддержав в этой истории Медведева – Дворковича. Однако последние события показывают, что шансов на убедительную победу в этом противостоянии у клана Сечина нет. Самое главное: принципиальную схему передачи всех энергоактивов государства в «Роснефтегаз», озвученную Сечиным в июне прошлого года и фактически означавшую отстранение кабинета Медведева от управления энергетической частью государственного хозяйства, – Путин не поддержал. «Роснефтегазу» приходится довольствоваться лишь такими относительными мелочами, как 40%-ный пакет «Иркутскэнерго». Теперь клану Сечина остается тактика мелких укусов – там наехать на руководителя госкомпании, здесь устроить бодание по поводу совета директоров, и так далее. Заседания президентской комиссии по ТЭК, как показывает жизнь, не приносят определенности в вопросе о том, «кто главный», – Путин старательно ускользает от роли решающего арбитра, предоставляя сторонам продолжать выяснять отношения в режиме «пусть они там сами все поубивают друг друга».
Падающие рейтинги и туманная перспектива 2018 года, открытое обсуждение даже лояльными политологами необходимости поиска другой кандидатуры для следующего президентского срока, усиливающаяся внутриклановая борьба на этом фоне, невозможность обидеть одну из сторон создают все условия для того самого раскола элит, которого власть должна больше всего бояться. Отправишь кого-то в отставку – а он станет центром консолидации недовольной части истеблишмента. В такой обстановке в противостоянии Сечин – Дворкович, равно как и в других межклановых войнах, рассчитывать на решающую поддержку президента не приходится. Значит, аппаратные бои, которые мы сегодня наблюдаем, – только начало истории.