Сочи. 12 октября. Гонщик команды «Лотус» Ромен Грожан во время заезда на российском этапе чемпионата мира по кольцевым автогонкам в классе «Формула-1». Фото: Станилав Красильников / ТАСС

Олимпиада в Сочи, помимо всего прочего, оставила после себя приятный, но все же требующий решения вопрос: и что же теперь делать с этими (дальше без всякой иронии) удобными и красивыми аренами, медиацентрами и отелями у моря? Олимпийское наследие России как платье, которое жена писателя или не самого кассового режиссера купила к большой церемонии, где собираются наградить ее мужа. Платье роскошное и очень ей идет. Пусть оно и стоило как двухнедельный скромный отдых, но выглядела она в нем шикарно – лучше многих из тех, у кого таких платьев в гардеробе с десяток. А дальше платье отправляется в шкаф, и что с ним делать и куда носить – совершенно неясно. Этап «Формулы-1» в России придумывался как раз для них. В смысле – и для Сочи, и для платья.

В городе сейчас близкий к идеальному бархатный сезон, и забытые по глупости дома плавки вызывают неподдельную тоску. Людей, по первым ощущениям, совсем немного. В аэропорту никаких волонтерских постов, ажиотажного столпотворения или любых других признаков большого события, кроме разве что ненавязчивого и даже скромного брендинга. Олимпийские окрестности тоже не выглядят густозаселенными или хотя бы просто заполненными. На самом деле это не так. Обман зрения рождается из-за огромных массивов жилья, оставшихся в наследство после Олимпиады. Сейчас там, где жили волонтеры, журналисты и прочие сопровождавшие Игры люди, продают и сдают квартиры и апартаменты. Титанический перевес предложения над спросом канонически обрушивает цены, и приличную квартиру минутах в пятнадцати от ухоженного пляжа весной можно было снять на полгода за сто тысяч рублей. Цифра, разумеется, общая, а не за месяц, но только при условии, если платится разом за весь срок.

Жильцы в постолимпийских пространствах ведут себя как газ: равномерно рассредотачиваются, создавая везде одинаково невысокую плотность жизни. Что людей по-настоящему много, становится понятно, когда они собираются вместе. Точка притяжения ­ «Сочи автодром», который собрал в уик-энд более ста тысяч человек (в том числе 55-тысячный аншлаг на самой гонке), а в Олимпийском парке людей традиционно было еще больше. И это все чистейшая аудитория: программа «Зритель», по которой во время Игр всех желающих и не очень свозили на автобусах на проходные и непривлекательные события, в этот раз не применялась вообще. Олимпийскую ностальгию все пытались выпивать до капли: те, кому было не по карману попасть на трибуны, как и в феврале, с удовольствием просто гуляли по парку, тем более что там случился долгожданный апгрейд. К гоночному уик-энду наконец-то открыли расположенный рядом парк развлечений. Его премьера во время Игр и не планировалась, но панорамы пустующих американских горок не могли не вызывать саркастических усмешек. Сейчас горки заработали и пользовались предсказуемыми спросом и любовью. Для максимального эффекта погружения во времена, когда России в мире еще не пугливо сторонились, над олимпийским факелом соорудили подобие огня. Зажигать его по олимпийской традиции нельзя, но красная ткань на ветру трепыхалась очень натурально, и, если не всматриваться, подмену вполне можно было не заметить.

Но главное отличие от зимних Игр было в другом: жизнь спортивная и жизнь светская во время Олимпиады протекали параллельно. «Русский дом» в Большом Сочи пересекался с Играми только во время краткосрочных вечерних чествований олимпийцев, хотя есть ощущение, что вполне мог бы обойтись и без них. В смысле и без чествований, и без олимпийцев. В Адлере, где и находятся все сооружения Олимпийского парка, тем временем смотрели хоккей и фигурное катание, болели за Виктора Ана и на тусовки особо не отвлекались. Сейчас эта двойственность исчезла. «Формула-1» ведь только прикидывается спортивным соревнованием, будучи по сути лишь самой дорогой в мире декорацией к светским раутам и приемам. Закаленный турниром казанской Универсиады по гребле и стрельбе из лука, скажу вам, что нет большей в мире спорта пытки, чем смотреть этап гонки с трибуны. Поэтому, отбросив условности в виде разговоров о грядущей гонке, Сочи принялся гулять. 

Русские страсть и умение делать это вошли в удивительную гармонию с миром «Формулы», где нормально в ночь перед гонкой встретить бывшего чемпиона, а ныне директора одной из команд, в лифте в компании пары хихикающих ему в ухо девушек в ультракоротких мини. Созданный гениальным бизнесменом и промоутером Берни Эклстоуном мир может не привлекать и даже отталкивать, но ему нельзя отказать в прямоте и честности: в нем нет ханжества, он ни секунды не скрывает своих увлечений, страстей и пороков. Успешно и не раз стажировавшиеся в Монако и на Лазурном Берегу, гости Сочи принялись увлеченно и самозабвенно играть в нашу собственную Ривьеру и суверенное Монако. Получалось очень натуралистично и местами даже лучше. Правда, порой и не без забавных контрастов с окружающей действительностью, когда через узкую дорогу от модного ресторана в Красной Поляне простой деревенский дом на фоне потрясающего горного пейзажа предлагает себя к продаже и настойчиво демонстрирует телефон нынешнего владельца.

Сам день гонки – это не окончание раутов, а, напротив, абсолютный их апогей. Понять, что в системе ценностей котируется выше всего, можно по двум примерам. За два часа до старта гонщик Williams Martini Racing финн Валттери Боттас поднимается в Paddock club. Это место точно над боксами команд, где в лучших ложах смотрят гонку те, кто не попал в ложу к президенту, но особенно ценны командам, спонсорам и организаторам. Надо понимать, что Боттас не проходной гонщик из хвоста пелотона, и днем раньше в квалификации он стал третьим и был единственным, кто смог бороться с Льюисом Хэмилтоном и Нико Росбергом из Mercedes F1 Team. Он позирует для десятка совместных селфи, подписывает фирменную атрибутику и с улыбкой кивает на тосты в свою честь. 

Позже, примерно за полтора часа до старта, гостей ведут на пит-лейн, идут последние приготовления к гонке. Это уже непосредственно часть трассы и святая святых каждой команды, где проводят финальную доводку боевых болидов. Правила поведения максимально либеральны: фотографии и съемка в любом количестве и с любого расстояния. Главный элемент этой части шоу – тренировка пит-стопа, когда механики меняют колеса без всякой метафоры в десятках сантиметров от снимающих их телефонов и айпэдов. Закройте глаза и попытайтесь представить, как Лионель Месси или Криштиану Роналду за два часа до матча поднимаются в ложу, а потом ее завсегдатаи с камерами наперевес инспектируют раздевалки «Барселоны» и «Реала». Получается не очень, да? Вот в этом и разница футбола и «Формулы-1».
Все самое интересное заканчивается с началом гонки. Смотреть ее с трибун действительно тяжело: в зоне видимости лучших мест – только прямая «старт – финиш», где нет не только обгонов, но и сколь-нибудь значимых событий вообще. Несколько десятков секунд проезда машин и полторы минуты ожидания следом – и так практически два часа. По-настоящему следить за гонкой можно либо через интернет, либо с помощью экрана с трансляцией, висящего напротив трибуны. Впрочем, правила игры все отлично понимали и до старта, поэтому никто не ропщет. В самой гонке тоже было немного событий. Россиянин Даниил Квят из Scuderia Toro Rosso, который накануне потрясающе провел квалификацию, саму гонку провалил. Пятое место на старте (рекорд для российских гонщиков) давало обоснованные надежды если не на подиум, то хотя бы на очки, но все сразу пошло наперекосяк. Сначала он замешкался на старте и потерял пару позиций, потом завяз на границе первой десятки. Под конец молодого россиянина окончательно добили проблемы с мотором. Из боксов ему сообщили о критическом расходе топлива, что грозило бы сходом с трассы – дозаправки сейчас в «Формуле-1» запрещены. В итоге Квят вынужден был сбавить обороты и закончил четырнадцатым с опозданием более чем в один круг. Для него это (если вынести за скобки ожидание после квалификации) не лучший, но вполне рабочий результат. Уже в следующем году Квят будет ездить за в разы более сильный Red Bull Racing, и тогда машина позволит ему по-настоящему бороться в каждой гонке.
Самое драматичное событие случилось уже на первом круге: Нико Росберг ошибся в повороте, сжег резину и вынужден был менять. Его отбросило в самую глубину пелотона, откуда он всю гонку героически выбирался. Параллельным курсом с ним, но чуть медленнее из трясины выбирался второй пилот Williams Martini Racing Фелипе Масса. Поломка машины отбросила его на девятнадцатое место по итогам квалификации, а гонку он закончил на одиннадцатом, лишь одну позицию не дотянув до очков. Росберг в итоге смог пройти и Боттаса; и в Mercedes F1 Team праздновали сразу тройную победу – помимо двух первых мест, им досрочно вручили и Кубок конструкторов. Их безусловное доминирование в этом сезоне именно в Сочи оформилось де-юре.
Человек, которого многие заранее обозначали главным действующим лицом, вышел на авансцену только под занавес. Владимир Путин не выходил на трассу перед стартом (вместо него там были Александр Ткачев и Дмитрий Козак), и его присутствие на стадионе никак специально не подчеркивалась. Его ложа ничем внешне не выделялась, и, чтобы найти ее на центральной трибуне, нужно было приложить некий минимум усилий. Путин зашел в паддок за несколько кругов до окончания гонки, чтобы оказаться в зоне награждения. Вообще Сочи, видимо, либо что-то значит для президента, либо оказывает на него какое-то особое влияние. Именно здесь он становится подчеркнуто скромным и лаконичным. Он отходил на второй план во время Олимпийских игр и сейчас ограничился только тем, что сдержанно помахал рукой и улыбнулся толпе, которая, увидев его перед награждением, начала скандировать «Спасибо!». Путин вручил награду Хэмилтону и быстро удалился – никаких выступлений, речей или хотя бы приветственных слов.
Имиджевый успех Гран-при Сочи оценить довольно сложно: с одной стороны, из больших гостей до России добрался только король Бахрейна, чей кортеж выезжал со стадиона минут пятнадцать. С другой – сам факт того, что в сложившихся условиях (и на фоне разговоров о возможном бойкоте ЧМ-2018) никто всерьез не говорил об отмене гонки, уже должно быть приятным. Как и в случае с Олимпийскими играми, когда руководство «Формулы-1» или пилоты хвалили организацию, трассу или погоду, в этом не было ни слова политеса или лукавства – уровень действительно был выдержан от и до. Так что у сторонников национализации элит теперь имеется дополнительный козырь: свой собственный (пускай маленький и всего на пару дней) кусочек почти полновесной Европы у России точно есть.