В исправительной колонии №6 «Черный дельфин».
Юрий Тутов / ТАСС
В рамках специального проекта «Итоги-2015» эксперты анализируют ключевые тренды, которые проявились или усилились в России за прошедший год, и объясняют, к каким последствиям это может привести в недалеком будущем. Англоязычные версии текстов будут опубликованы в журнале Russian Politics & Law. Куратор проекта – Николай Петров.
* * *
Итогами 2015 года стал вопиющий перелимит в местах предварительного заключения и заметный впервые за много лет рост репрессивной активности правоохранительных органов. Также был зафиксирован впервые за много лет значительный рост абсолютного числа и доли приговоров к реальным срокам заключения. Ко всему этому можно добавить падение стандартов доказывания в судах и попытки судебной системы компенсировать свою неспособность противостоять давлению правоохранительных органов беспрецедентно широким применением амнистии в судебных приговорах.
Судам не до формальностей
В условиях жесткого доминирования репрессивных органов над судами и их лихорадочных действий по наращиванию объема деятельности за счет мелких дел спорадические амнистии становятся, похоже, единственным способом регулирования численности заключенных и ограничения репрессий.
«Я бы не сказал, что стандарты доказывания в российских судах падают. Я бы сказал, что они уничтожены» – так сформулировал известный в Москве адвокат свое впечатление от участия в уголовных процессах в 2015 году.
Если несколько лет назад основные жалобы правозащитников и юристов, представляющих права граждан в российских судах, относились к предвзятости судей (нежелание приобщать к делу данные защиты, невнимание к жалобам на незаконное давление в ходе следствия и нежелание считать показания следователя или правоохранителя «объективными» в отличие от показаний независимых свидетелей), то сейчас ситуация изменилась. Речь все чаще идет о пренебрежении элементарными юридическими формальностями, которые раньше судьи старались соблюдать скрупулезно, даже в ущерб смыслу разбирательства.
ФСИН, озабоченная переполнением мест предварительного заключения, просит суды при выдаче разрешений на помещение людей под стражу учитывать заполненность СИЗО и предлагает законопроект, обязывающий судей делать это. Это стало бы вопиющим нарушением принципа равенства перед законом: в одних и тех же обстоятельствах суды одних подозреваемых отправляли в кутузку, а других оставляли на свободе, без всякой связи с содержанием их дела.
Благодаря этой ведомственной озабоченности стали известны и официальные цифры: в Москве, например, 11 тысяч человек содержатся в помещениях, рассчитанных на 8,6 тысячи мест. По (скорее всего, заниженным) данным прокуратуры, из 127 имеющихся в России следственных изоляторов уже весной 2015 года были переполнены 59. Судя по свидетельствам членов общественных наблюдательных комиссий, сейчас ситуация может быть еще острее.
По поводу данных, которые будут приводиться ниже, нужно сделать оговорку. Официальные статистические отчеты за полный 2015 год еще не представила ни Генеральная прокуратура, которая отвечает за сбор статистики о деятельности силовых структур, ни судебный департамент при Верховном суде РФ, который собирает данные о работе судов. Поэтому нам придется ориентироваться на отчеты обоих ведомств за первое полугодие 2015 года и сравнивать их в основном с такими же данными за первое полугодие 2014 года. В работе силовых органов и судов в России наблюдается некоторая сезонность, благодаря которой такое сравнение будет более информативным, чем сравнение с предыдущим полугодием или с данными за прошлый год.
