Папа римский Франциск в Ватикане.
Max Rossi / REUTERS/Max Rossi
Известие о грядущей встрече в гаванском аэропорту папы римского Франциска (он намеренно не прибавляет к своему имени порядкового номера I из скромности) и патриарха Московского и всея Руси Кирилла стало поистине сенсацией. То, о чем так много говорили и что так долго отвергали, становится реальностью.
Сенсационность заключается в том, что это первая в истории встреча глав РПЦ и Ватикана с учетом очень сложной многовековой истории отношений этих церквей, а в особенности проблем последних десятилетий, проявившихся и обострившихся после падения коммунизма. Сам внешний вид двух будущих участников встречи – бородатого Кирилла и безбородого Франциска – словно символизирует степень расхождений между католической церковью и российским православием.
Прежде чем проанализировать степень противоречий между двумя конфессиями, необходимо иметь представление о формальной стороне вопроса – кто и с чем сядет за стол переговоров на далеком тропическом острове? Или, как говаривал И.В. Сталин, «а сколько у папы римского дивизий?». Во-первых, нужно уяснить все политическое различие между Кириллом и Франциском. Папа – не просто глава Католической церкви, но и глава государства. Как бы ни был мал Ватикан, но Святой престол (если выражаться юридически точно) обладает полноценным суверенитетом. Его бюджет побольше бюджета иных государств, у него есть пусть и потешные, но собственные вооруженные силы – швейцарская гвардия.
На планете насчитывается, по последним данным, 1 миллиард 254 миллиона католиков. Православных же всех церквей приблизительно 225 миллионов
Во-вторых, православие в отличие от католицизма не имеет организационного единства. Его образуют пятнадцать автокефальных церквей, патриархи которых равны между собой. Плюс имеется немалое число самозваных церквей, не признаваемых автокефальными. И РПЦ в этом смысле лишь одна из пятнадцати, пусть и самая многочисленная по числу прихожан и священнослужителей. Таким образом, Кирилл будет говорить не за все православие, а только от лица Московского патриархата.
В-третьих, на планете насчитывается, по последним данным, 1 миллиард 254 миллиона католиков. Православных же всех церквей приблизительно 225 миллионов, а число прихожан РПЦ колеблется, по разным оценкам, от пятидесяти до ста шестидесяти миллионов. Причем надо иметь в виду, что после семидесяти лет советской власти религиозность населения бывшего СССР является в большинстве своем весьма условной.
В-четвертых, за плечами папы почти двухтысячелетняя история и, соответственно, традиция и авторитет. Патриархи же на Руси появились в конце XVI века, затем, после Петра I, их не было двести лет. Институт патриаршества был восстановлен в смутном 1917 году, но после смерти Тихона в 1925-м до 1943 года у РПЦ опять не имелось патриарха, а избранные затем при советской власти, естественно, не имели ни влияния, ни реальных полномочий.
Так что по части дивизий – все козыри у папы.
