Владимир Путин перед церемонией награждения Президентского полка
Михаил Метцель / ИТАР-ТАСС
Раньше был довольно популярен один анекдот: лейтенант спрашивает у капитана: «Какой план на день, товарищ капитан?» Капитан, посмотрев на небо, отвечает: «До обеда – маневры, после обеда – меняем правительство». Кажется, для любого автократа этот анекдот превращается в реальный сценарий. Ощущая угрозу, которая может исходить от большого числа вооруженных профессионалов, лидер пытается ослабить силовые структуры, специально порождая внутри них расколы. В политологии это называется coup proofing, или защита от переворота.
Произошедшая в этом году пертурбация внутри российских силовых ведомств – попытка решить ряд обострившихся проблем, но с сохранением присущей системе «переворотостойкости». Условная «реформа» состоит как минимум из четырех блоков. Во-первых, создание нашумевшей Росгвардии во главе с многолетним начальником службы безопасности президента Виктором Золотовым, которому отошло большинство полномочий по регулированию внутрироссийских вопросов. Во-вторых, роспуск ФСКН и ФМС, слияние этих структур с подконтрольным Владимиру Колокольцеву МВД и соответственное ослабление позиций СКР, глава которого теряет своих бойцов и обращается к элите со страниц «Коммерсанта». Арест Никиты Белых, предпринятый именно Следственным комитетом, также похож на очередную попытку напомнить о себе, доказать свою лояльность и «нужность» режиму.
Третья часть реформы – замена одного из долгожителей системы, Евгения Мурова, на посту главы ФСО, видимо, совершенно техническим, но сверхлояльным президенту Дмитрием Кочневым и последующая перетасовка уже внутри ФСБ, с целью снизить конфликтность внутри самого ведомства.
В-четвертых, законодательно неоформленное, но зафиксированное, например Марком Галеотти, смещение акцента деятельности ФСБ с внутрироссийских вопросов на внешнеполитические.
Соперничество поощряется
Объяснить подобную активизацию силовиков и обновление старых кадров внутри них одними лишь соображениями подготовки Владимиром Путиным плацдарма для президентских выборов затруднительно. Поэтому, возможно, причины, которые побудили Путина и его ближний круг перетрясти силовые ведомства, могут лежать глубже – в институциональной матрице режима.
