Ким Чен Ын и Сергей Лавров в КНДР. Фото: KCNA / Reuters
Прошедший на прошлой неделе блиц-визит министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова в Пхеньян не был чисто протокольным мероприятием. И не только потому, что это была первая встреча северокорейского лидера Ким Чен Ына с кем-либо из российского руководства. Еще это была несколько отчаянная попытка сохранить за Россией значимую роль в урегулировании ситуации вокруг ракетно-ядерной программы КНДР.
Надо сказать, что все основания для такого рода беспокойства у российского руководства были. Начиная с 8 марта, когда Дональд Трамп неожиданно согласился с предложением Ким Чен Ына провести первую в истории встречу лидеров КНДР и США, Москва (как, впрочем, и Пекин, и Токио), с плохо скрываемым недоумением наблюдала со стороны за быстро развивающимся американо-северокорейским диалогом при ловком посредничестве Южной Кореи.
Выпадая из процесса
Москву не могла не беспокоить как сама скоротечность переговорного процесса, отражавшая несколько нереалистичные, если не сказать неадекватные, оценки Вашингтоном желаемых результатов саммита Трампа с Кимом 12 июня, так и возникшая перспектива решения северокорейской ракетно-ядерной проблемы сугубо в двустороннем формате (или в формате «два плюс один» с Южной Кореей). Это грозило не просто очевидной для всего мира девальвацией важнейшего для Кремля нарратива о международной роли России как глобальной великой державы, но и формированием новых и не сильно дружественных РФ (как впрочем и Китаю) форматов обеспечения безопасности в Восточной Азии, в которых ключевую роль будут играть США и американские гарантии безопасности.
Крайне нежелательной для Москвы выглядела и продвигаемая частью американского руководства (советник по национальной безопасности Джон Болтон) «ливийская модель» решения северокорейской ядерной проблемы – быстрый и полный демонтаж ядерного арсенала и атомной промышленности в обмен на обещания гарантировать безопасность и не устраивать «смену режима». Хотя в Москве понимали всю нереалистичность такого сценария, а Северная Корея из-за таких «вводных» Вашингтона чуть было не сорвала саммит с Трампом, все равно процесс шел слишком стремительно и Россия из него по определению выпадала. А некоторые из обсуждаемых вариантов американских гарантий безопасности Пхеньяну после полного ядерного разоружения, при всей их фантастичности, например, через распространение на КНДР американского ядерного зонтика, открывали угрожающую перспективу продвижения к российским границам американской военной машины. Такую же угрозу это создавало и для Китая, где с тревогой наблюдали за попытками молодого северокорейского лидера выйти из-под опеки Пекина и выстроить собственную линию отношений с США в области безопасности.
