Владимир Путин и патриарх Кирилл. Фото: Alexander Nemenov / Reuters
Тема конфликта между Русской православной церковью (РПЦ), Украинской православной церковью (УПЦ) и Константинополем не утихает. После революции на Украине в 2014 году авторитет московской патриархии в стране упал, чем Константинополь не преминул воспользоваться, взяв в октябре 2018-го УПЦ под свой контроль и признав ее независимость от РПЦ. Уже через несколько дней РПЦ, в свою очередь, расторгла отношения с Константинополем.
Прикованность внимания медиа к этому конфликту и резкая реакция официальных российских и украинских чиновников, их настоящая борьба за верующих и церковное имущество, поднимает вопрос о том, каким образом складываются отношения между церковью и политическими режимами в принципе? Есть ли какая-то специфика этих отношений на постсоветском пространстве? «Черный ящик» попытался кратко разобраться в этих вопросах.
Зачем политикам церковь?
В постсоветских странах, как и во многих других, государство активно использует религию для поддержания и укрепления существующего режима. Политическая верхушка мобилизует религиозных граждан, чтобы повысить свои результаты на выборах или чтобы придать своей победе больше легитимности. При этом с церковью у властей складываются особые отношения. Например, социолог Алексей Алексеев описывает гибридную модель, сложившуюся в России: церковь, несмотря на свой «особый статус» и важную роль в легитимации режима, во многом зависима от власти. Государству удалось поставить церковь в финансовую зависимость: сначала власти выделяли разнообразные гранты, субсидии и прочие выплаты НКО и религиозным конфессиям, а затем начали усиливать контроль и за этими средствами, и за миссионерской деятельностью. Помимо этого, в 2000-е годы власти постепенно корректировали законодательство, создавая более благоприятные условия для основной религии, но ущемляя другие религиозные объединения. Для сохранения этих и других преимуществ – РПЦ вынуждена оставаться лояльной и оказывать политические услуги Кремлю.
