Дети перед отправкой в концлагерь. Фото: United States Holocaust Memorial Museum
Первые несколько лет после переезда из Европы в Массачусетс с мужем Морисом в конце 1980-х Миша Дефонсека не распространялась о прошлом. По примерному возрасту женщины соседи предполагали, что она родилась в середине 1930-х, а по регулярным визитам в синагогу было очевидно, какой веры она придерживается. Получалось, что сознательное детство бельгийской еврейки пришлось на Вторую мировую, но знакомые и друзья боялись проявить бестактность и не расспрашивали Мишу о том периоде. Лишь на одном из религиозных мероприятий она коротко ответила на вопрос раввина о военных воспоминаниях, что ее «спасли животные».
Лишь несколько лет спустя, в День памяти жертв Холокоста она удовлетворила любопытство собравшихся и поведала удивительную историю: в 1941-м, когда ей было семь, она сбежала из приемной семьи и отправилась по Европе на поиски настоящих родителей, которых депортировали в неизвестный концлагерь. До окончания войны она прошла пешком не одну сотню километров, ухитрилась пробраться мимо нацистов в Варшавском гетто, зарезала карманным ножом немца, пытавшегося ее изнасиловать, и выдержала суровую зиму в немецком лесу благодаря стае волков. Между хищниками и Дефонсекой установилась связь — те приняли ее за свою и делились мясом. Их помощь спасла девочку от голодной смерти.
Потрясенная рассказом Миши владелица небольшого независимого издательства Джейн Дэниел предложила женщине написать о приключениях. Поначалу Дефонсека возражала, но через какое-то время поддалась на уговоры. В 1997 году ее автобиография «Миша. Воспоминания о годах Холокоста» появилась в американских книжных. Книга не стала хитом в Штатах, но продажа прав на перевод за границей принесла автору и издателям успех: в Италии и Франции купили более 30 тысяч экземпляров. Некоторые известные очевидцы Холокоста, включая лауреата Нобелевской премии Эли Визеля, отметили трогательность и глубину работы. В 2007-м вышел фильм французского режиссера Веры Бальмонт по книге Дефонсеки под названием «Выживая с волками».
Для «Шоу Опры Уинфри» Миша снялась в сегменте с посещением заповедника — женщина рассуждала, что волки ей ближе, чем люди, и пыталась контактировать с дикими животными. Что из этого получилось, американцы так и не узнали: хоть организатор съемки и рассказал, как волки дружелюбно приняли Дефонсеку, запись так и не показали из-за разногласий между героиней и продюсерами передачи. Несмотря на локальные неудачи, в среде историков-любителей, активистов и просто неравнодушных энтузиастов Миша обрела популярность и уважение. Многочисленные гости отмечали, что Дефонсека действительно обожает животных — от кошек и собак до белок и енотов.
История Миши особенно поражала из-за уникального сочетания обстоятельств: казалось практически невероятным, как 7-летняя девочка в течение четырех лет в одиночку смогла добраться чуть ли не до Украины, избежав поимки или гибели. Искренность волков контрастировала с жестокостью и коварством людей — Дефонсека, как и многие другие очевидцы Холокоста, свидетельствовала о жестоких убийствах нацистских палачей, расправах над детьми и издевательствах над женщинами.
Безмерное восхищение, которое вызывала пожилая еврейка, сменилось сначала подозрением, затем удивлением и наконец — возмущением в 2008-м, когда втянутая в судебное разбирательство издательница с помощью генеалогов выяснила, что история Миши — выдумка от начала до конца. Она не только не зимовала с волками и не пряталась от садистов из СС в Варшавском гетто, но и вовсе не покидала Бельгию. Дата рождения, предполагаемая судьба родителей, опасные приключения — обманом оказалось все, включая имя главной героини. Журналисты недоумевали, почему на разоблачение ушло так много времени.
Миша Дефонсека в документальном фильме «Миша и волки». Фото: Netflix
Дело «выжившей с волками девочки» оказалось одним из самых громких примеров бума фейков о Холокосте — периода с начала 1990-х по начало 2010-х, когда множество обычных людей выдумали или приукрасили реальность, выставив себя свидетелями или жертвами геноцида евреев и других зверств нацистов во Вторую мировую. С тех пор юристы, историки и социологи пытаются разобраться, чем считать подобные опусы: неправильно понятой художественной прозой, аморальной аферой мошенников или иллюзиями психически нестабильных фантазеров.
