kremlin.ru
Вчерашний день был шестидесятым с начала инициированной российским президентом «специальной военной операции» на Украине. По прошествии этих катастрофических двух месяцев мы все еще не знаем, насколько близки к своему завершению боевые действия. Переговорный процесс, независимо от позиций и истинных целей сторон, по выражению министра иностранных дел Сергея Лаврова, «застопорился» (при этом предпринимаются активные попытки его оживить). Цена каждого дня продолжения кампании — потерянные жизни и искалеченные судьбы. Но в экономическом смысле издержки военного времени могут восприниматься совершенно иначе — в Москве это выглядит куда менее экзистенциально.
Одна из ключевых задач российской власти и ее пропагандистской машины — как можно дольше поддерживать в обществе иллюзию того, что Bloomberg на днях назвал «сюрреалистической стабильностью». «Все будет здесь хорошо», — убеждал недавно премьер-министр Михаил Мишустин, и президент Путин не мог с ним в этом не согласиться:
«Расчет был на то, чтобы быстро расшатать финансово-экономическую ситуацию в нашей стране, спровоцировать панику на рынках, коллапс банковской системы, масштабный дефицит товаров в магазинах, — отметил глава государства в понедельник на совещании по социально-экономической ситуации в стране. — Можно уже уверенно сказать, что такая политика в отношении России провалилась, стратегия экономического блицкрига не удалась».
Нетрудно заметить, какое слово — сознательно или нет — пропущено в президентских реляциях. Путин не упомянул о рисках массовой безработицы, способной существенно подпортить картину. Тут Кремль, что типично, оказывается жертвой собственной пропаганды, поскольку слишком долго отгораживал себя формальными статотчетами от неприглядной реальности российской занятости.
kremlin.ru
В конце прошлого года говорилось о 780 тысячах безработных (менее 5%) — то есть зарегистрированных в центрах занятости россиян, безуспешно пытающихся найти работу. Но значит ли это, что 95% прочих граждан трудоспособного возраста находятся в принципиально лучшем положении? Осенью 2014 года, напомним, на совещании у Ольги Голодец, в то время вице-премьера правительства, власть открыто признала, что не понимает, чем занимаются 22,5 млн россиян — фактическая треть трудоспособного населения, не зарегистрированная на бирже труда, но в то же время и отсутствующая в системе соцстрахования, не делающая взносов в пенсионный фонд. Сейчас процессы более стихийной, примитивной занятости на сужающемся рынке труда обещают принять новый размах, страна стремительно возвращается в 1990-е. И даже уже Центробанк косвенно признают это в своем свежем бюллетене:
«В части налаживания поставок от альтернативных зарубежных поставщиков в условиях сохраняющихся ограничений возрастет роль небольших посреднических внешнеторговых компаний и челночного малого бизнеса (особенно в потребительском сегменте)».
По данным Минтруда, за один только март число работников предприятий в России, находящихся в простое, увеличилось в 2,5 раза. «К концу 2022 года можно ожидать потерю порядка 2 млн рабочих мест», — прогнозировали в марте в правительственном Центре стратегических разработок.
«По нашим оценкам, под риском потерять работу находится порядка 200 тысяч человек», — написал на неделе в своем блоге мэр Москвы Сергей Собянин, предложивший в качестве одной из мер участие горожан в общественных работах. Что характерно, уровень зарегистрированной безработицы в столице на середину апреля не превышал 0,5%, сообщила заммэра Москвы по вопросам социального развития Анастасия Ракова.
«Мы продолжаем фиксировать негативные тенденции, — отметила, в свою очередь, вице-премьер Татьяна Голикова, — рост числа организаций, которые заявили об изменении режимов занятости работников, и соответственно, увеличение числа граждан, находящихся в режиме простоя или неполной занятости».
Татьяна Голикова / kremlin.ru
Простой — еще не потеря работы. По меньшей мере 206 тысяч сотрудников в России, подсчитали на неделе аналитики FT, продолжают получать зарплату от своих иностранных работодателей— «а реальное их число, вероятно, намного выше, поскольку ряд компаний, включая Yum Brands, владельца марки KFC, а также Coca-Cola не уточняют условий, на которых они сохраняют здесь свой персонал». Поддержание столь хрупкого статус-кво в среднесрочной перспективе, особенно в отсутствие обнадеживающих новостей с Украины, выглядит не слишком реалистично. И это мы еще говорим главным образом о крупных городах. Рост безработицы, скрытой и официальной, в промышленной провинции подстегивают продолжающийся уход иностранных компаний из РФ, множащиеся санкции, внутренние ограничения на экспорт товаров (в частности, сельскохозяйственных), снижение спроса на российское сырье, логистический хаос, перечисляла недавно в ходе выступления на конференции «Ломоносовские чтения» Наталья Зубаревич, эксперт по региональной экономике, профессор географического факультета МГУ.
Что бы ни говорила власть об успешной сопротивляемости санкциям и купировании их последствий, никакого убедительного плана по трудоустройству всех этих людей у государства нет — если только не считать таковым сохранение занятости под страхом уголовной ответственности для работодателей, что так или иначе вряд ли даст устойчивый стабилизирующий эффект.
Не то чтобы Кремль совсем не учитывал такого развития событий в своих сценариях. Например, в середине марта безработица наряду с «временным ростом инфляции» даже проскользнула в одном из путинский выступлений о структурной перестройке экономики с неизменным обещанием «обязательно адаптироваться к новым реалиям». Но в конечном счете нет никаких признаков того, что главу государства всерьез стало волновать что-либо из происходящего в экономической сфере. Поэтому на фоне кризиса рабочих мест и драматичного падения реальных доходов мы в обозримом будущем, скорее всего, еще не раз услышим от власти слова про вражеский блицкриг — без подробностей его позорного провала. В свежих Хрониках госкапитализма:
