Вячеслав Молотов (слева) жмёт руку Иоахиму фон Риббентропу, 23 августа 1939 года
Фото: Wikipedia / Калашников М.М,
Ах, какой же это все-таки сильный географический вызов, риск, рок и несчастье — в очередной раз оказаться между Берлином и Москвой в час их взаимной приязни! Эх, как бы не наколоться на широтные шампурные острия «освободительных» генштабовских стрелок с разных сторон!
23 августа 1939 года гитлеровская Германия и сталинский СССР в Москве заключили договор о ненападении. И уже через неделю пакт переложился в акт: 1 сентября, «отвечая» на инцидент в Гляйвице, Германия напала на Польшу c севера и с запада, а 17 сентября — с востока — выступил в свой «освободительный поход» и Советский Союз.
Как же прошёл очередной раздел Польши и чем были заполнены его 18 медовых месяцев до 22 июня 1941 года? И как все это отозвалось на судьбе 3,5-миллионного польского еврейства? И хоть у каждого из агрессоров, — что у Третьего Рейха, что у СССР, — свой багровый шлейф в истории, до Холокоста из них двоих додумался один только Рейх. Но встретил много «ферштееров» и добровольных помощников на местах…
Исчезнувшая Речь
28 сентября 1939 года, не дожидаясь подавления последних очагов польского сопротивления (их погасят только в начале октября), камрады-агрессоры подписали в Москве новый договор «О дружбе и границе между СССР и Германией», в целом зафиксировавший успешное исполнение обоими солистами августовского либретто.
Но туда — в секретные протоколы — всё же внесли некоторые поправки на боевые реалии и оперативные договорённости.
А именно: Германия приобрела Люблин, восточную часть Варшавского и запад Белостокского воеводства, а также лесистый Сувалкско-Августовский выступ на стыке Литвы и Польши. СССР получил Белосток с окрестностями, нужный Сталину как крупный городской центр — условная столица аннексированной Западной Беларуси (на Украине аналогичную роль выполнял Львов), а сверх пакта — «права» на Литву. Итак, очередной раздел Польши — свершился! Даром что на этот раз без участия Австрии — уже проглоченной и хорошо переваренной до консистенции Остмарка, семёрки новых германских гау.
Распорядились же экс-Польшей так. Её восток, «восточные кресы», присоединили к СССР и распределили по-братски между союзными республиками — Украинской, Белорусской и тогда ещё только проектировавшейся Литовской. Рейху же достались остальные территории бывшей Польши, включая всё то, что до Версаля входило в состав Германии. Так, была воссоздана провинция Позен — в несколько скорректированных границах. К ней, с подачи гауляйтера Грейзера, приклеилось и другое название: «Вартегау» — от речки Варты, правого притока Одера, протекавшего через Позен. Омонимически в Вартегау (как если бы от глагола warten — «ждать») слышна еще и темпоральная семантика: мол, «Провинция ожидания» или «Провинция надежд».
Офицер вермахта и командир РККА жмут друг другу руки у линии разграничения в уничтоженной Польше, сентябрь 1939 года
Фото: Wikipedia / ТАСС
Кафтан вольного города сбросил с себя Данциг и переоблачился в трахт прусского бюргершафта, став столицей рейхсгау Данциг — Западная Пруссия. Восточная Пруссия существовала как немецкая и после Версаля, но отсутствие коридора к ней послужило одним из ультимативных поводов к войне. Непосредственно к Рейху и к ней был присоединен округ Цихенау, слепленный из части исторической польской Мазовии и северной части Варшавского воеводства. Позднее его стали называть ещё Юго-Восточной Пруссией.
В октябре-ноябре 1939 года в составе провинции Силезия был созданы новые округа Каттовиц и Оппельн, расширенные за счёт нескольких аннексированных повятов Польши. Из этих территорий в январе 1941 года была выделена провинция, а затем и поглотившая её гау Верхняя Силезия со столицей в Каттовице.
В состав Верхней Силезии входило ничем не примечательное местечко Аушвиц, которому в ближайшее годы предстояло обрести мировую печальную славу.
На остальных же территориях, получивших колониальное название «Генерал-губернаторство», была организована чисто оккупационная администрация. Окончательное уточнение её статуса и названия было отложено на потом, на благословенное время после победы в войне.
