«Гипернормализация» — один из главных хитов компании BBC в 2016 году и один из самых значительных документальных фильмов декады. Режиссер Адам Кёртис взял название из книги Алексея Юрчака «Это было навсегда, пока не кончилось» о развале СССР. Идея «Гипернормализации» в том, что наш нынешний мир — это мир стертых границ между реальностью и фальшью, правдой и фейковыми новостями. О том, является ли гипернормализация «новой нормой», по просьбе Republic-Weekly пишет кинокритик Андрей Карташов.
«Мы живем в странном мире» — таким программным заявлением документалист Адам Кёртис начинает «Гипернормализацию» — возможно, самую программную из всех его работ. Сотрудник BBC с 1980-х, Кёртис сделал себе имя коллажными киноэссе, которые он монтирует на основе безразмерного визуального архива корпорации и озвучивает собственным закадровым монологом. Выпущенная вскоре после референдума о «Брекзите» и накануне первого избрания Дональда Трампа, «Гипернормализация» излагает ни много ни мало смысл мировой истории предшествующих сорока лет, как его видит Кёртис: мысль автора ведет нас от вопросов исламского богословия к проблемам американского градоуправления, от комсомола и госплана — к хиппи и ЛСД, от Трампа — к полковнику Каддафи, от Владислава Суркова опять к Трампу.
Пресловутая «странность» оказывается ключевой характеристикой этих десятилетий, в которые — и это главный тезис Кёртиса в этом фильме — реальность перестала отличаться от вымысла, в том числе и прежде всего сознательными усилиями политиков и спецслужб. Кёртис цитирует слоган «Секретных материалов» «Правда где-то рядом» и мог бы сослаться на еще один девиз девяностых, взятый из другого сериала: «Совы не то, чем кажутся». Интересно, что и в «Секретных материалах», и в «Твин Пиксе» незримый бой с потусторонним миром ведут агенты ФБР — структуры, которая, согласно Кёртису, сама фабриковала теории заговора, и в том числе мистического толка, для отвода глаз от настоящих государственных тайн. Задача автора «Гипернормализации» — разоблачение подобной черной магии. За обычной присказкой Кёртиса — «Но дальше случилось кое-что странное» — всегда следует еще одна: «Но на самом деле» — и разъяснение, что все случилось по конкретным и ясным причинам, которые кому-нибудь было выгодно мистифицировать.
