Предложение, высказанное Президентом РФ на встрече с премьер-министром Швеции по разработке антикоррупционных норм для ведения бизнеса на примере IKEA, является совершенно позитивной, адекватной реакцией на реалии сегодняшнего дня. То есть президент Медведев, фактически, заявляет: есть же западные компании, которые не готовы играть по коррупционным практикам в России, давайте использовать их опыт. Это еще раз подтверждает, что руководитель нашей страны пытается применить любые механизмы, способные хоть как-то изменить в лучшую сторону ситуацию с тотальным мздоимством в стране. Однако нужно отметить несколько наиболее значимых факторов, определяющих данную ситуацию. Фактор международного права. Россия ратифицировала конвенцию ЕС об уголовной ответственности за коррупцию. Суть этой конвенции как раз и заключается в том, что лица, участвующие в коррупционных сделках не в своей стране, привлекаются к уголовной ответственности на родине. Эта конвенция была ратифицирована практически одновременно с Конвенцией ООН против коррупции, и прошло более 3 лет после их ратификации. Нельзя сказать, что их нормы сильно повлияли на практическую коррупционную ситуацию в стране, хотя и являются основой правового фундамента. Фактор бизнес-реалии. Практически вся российская экономика построена на откатах и взяточничестве. Это некая форма реализации идеи госрегулирования. Задача бизнеса
зарабатывать деньги. Бизнесмен не выплачивает взятки в ущерб своему карману, он закладывает их в стоимость продукта, а платят за него граждане. Если ты как честная компания откажешься давать взятки в той или иной форме, ты можешь лишиться рынка. Поэтому западные предприниматели, даже с раскрученными брендами, нанимают российских субподрядчиков, которые и решают коррупционные вопросы. При этом не все настолько сильны в репутационных мотивациях, как компания «Икеа». Также необходимо учесть фактор конкуренции. К примеру, китайские компании во всем мире играют по тем правилам, которые существуют в стране развития их бизнеса, и если там коррупционная реальность, как в Африке, Латинской Америке и России, то они будут играть по таким правилам, поддерживая и стимулируя их. Поэтому западный бизнес прекрасно понимает, что, полностью отказываясь от участия в процессах личной материальной заинтересованности чиновников, он становится неконкурентоспособен по сравнению с теми же самыми китайцами. Фактор психологии нашего чиновника. В большинстве своем российские чиновники уже давно не воспринимают окрики со стороны президента и руководителя правительства, а тем более не обращают внимания на интересы дорогих сограждан, поскольку ни от кого из них не исходит реальной угрозы для его существования и его личного коррупционного бизнеса. Работает принцип: президент далеко, а на месте мы со всеми договоримся, что чаще всего и получается. Именно поэтому западный бизнес, так же, как и российский, за редким исключением, тем более во времена кризиса, будет решать свои проблемы вне правового поля, какие бы угрызения совести и морали он не испытывал. Что показало заявление Президента на российско-шведской встрече? Медведев в очередной раз вынес направление противодействия коррупции как основное. Он доказывает, что его нельзя отождествлять с коррупционной бюрократией. И подтверждает свою готовность использовать любые механизмы в борьбе с ней. Мне это напомнило образ отличных врачей, работающих в нашей «глубинке»: когда нет препаратов и техники, нет поддержки, а, самое главное, пациенты в силу своей отсталости после выписки из больницы продолжают пить технический спирт. Картина вроде бы пессимистическая, но если оценить и проанализировать те малые шаги, которые принимает глава государства по нашему болоту, даже факт его небезразличия к проблеме дает основания для осторожного оптимизма.
