Фото: ИТАР-ТАСС/ Артем Коротаев
«Сегодня начались слушания по моему уголовному делу. Мы заявили несколько ходатайств. Первое – об отводе судьи, поскольку госпожа Васюченко судила другого партнера Слуцкера и приговорила его к 6 годам лишения свободы. Нам в этом ходатайстве было отказано. Второе, о том, чтобы моя жена, Ольга Романова, представляла меня в качестве общественного защитника. Прокурор и представители так называемой потерпевшей стороны были против, ссылались на то, что Ольга – журналист и может узнать много закрытой информации. Их опасения вполне понятны, поскольку чем более открыт процесс, тем сложнее становится выносить необоснованные решения. Тем не менее, это ходатайство суд удовлетворил. Два других ходатайства отклонены. Нам отказали в возврате дела на доследование в прокуратуру и в исключении ключевых документов со стороны обвинения, на основании которых оно и базируется, не смотря на то, что мы считаем, что они фальсифицированы. Отказали на основании того, что эти документы еще не исследовались – таким образом судья оставил себе лазейку для возможного удовлетворения данного ходатайства в будущем. Когда прокурор зачитывала обвинительное заключение, у меня создалось впечатление дежавю, поскольку текст слово в слово соответствовал тому, что мне зачитывали три с лишним года тому назад. Довольно смешная ситуация. Дело в том, что с того момента в Уголовный кодекс были внесены поправки, и ряд пунктов статей, по которым меня обвиняют, был изменен. Зачитанное сегодня обвинение было с учетом старой редакции УК РФ без изменения нумерации и порядка цифр. По правде говоря, я не очень хорошо понимаю, в чем меня обвиняют, о чем, конечно же, сегодня заявил судье. Во-первых, основным признаком, квалифицирующим хищение, является безвозмездность изъятия средств, но в томах уголовного дела представлены документы, свидетельствующие о полной оплате моей фирмой этих акций. Во-вторых, отсутствуют сведения о потерпевшем и соответственно иск от него. Поэтому возникает резонный вопрос, у кого именно и что я взял, кто является этим потерпевшим, и почему он официально не указан в деле? Ответов на эти вопросы, конечно же, мне никто не дал, поэтому сейчас мы переходим к судебным заседаниям, которые будут проходить раз в неделю по четвергам. Каждая из сторон будет вызывать свидетелей. Первыми будут идти свидетели со стороны обвинения, чтобы они могли предъявить свои аргументы, а после уже со стороны защиты. Настрой у меня боевой, и я отступать не намерен. Сегодня меня пришло поддержать очень много людей, в том числе и представителей СМИ, за что я хочу им сказать огромное спасибо. Я абсолютно убежден, что публичность этой истории, уже давшая мне свободу, поможет и в дальнейшем. Не думаю, что при таком общественном резонансе они рискнут открыто беспредельничать, по крайней мере, сделать им это будет крайне сложно. Хотя, вспоминая, где мы живем, ничего исключать невозможно».
История вопроса | Март 2009 года – Пресненский районный суд Москвы признал предпринимателя Алексея Козлова виновным по ст. 159 ч. 4 (Мошенничество в особо крупном размере) и ст. 174 через ст. 30 (Покушение на легализацию), приговорив к восьми годам лишения свободы. По мнению Алексея и его жены, Ольги Романовой, дело было сфабриковано и к этому мог быть причастен бизнес-партнер Козлова, сенатор Владимир Слуцкер. Июнь 2009 года – Мосгорсуд пересмотрел дело предпринимателя. Из приговора было исключено обвинение в хищении. Срок заключения бизнесмена был сокращен до семи лет. Декабрь 2010 года – Верховный суд России отказался пересматривать уголовное дело в отношении Козлова. Июль 2011года – Верховный суд отправил дело бизнесмена на пересмотр, отметив многочисленные процессуальные нарушения по данному делу. Июль 2011 года – Мосгорсуд проигнорировал постановление ВС РФ. С учетом президентских поправок приговор Алексею был смягчен, и срок заключения сократился до пяти лет. Сентябрь 2011 года – Верховный суд России отменил приговор в отношении Козлова, изменив меру пресечения на подписку о невыезде и отправив дело бизнесмена на пересмотр. |