На 32-й научной конференции РЭШ одним из главных докладчиков стал заместитель министра образования и науки Игорь Федюкин. Чиновник рассказал о том, как министерство планирует бороться с фальшивыми диссертациями и не допускать новых скандалов в этой сфере. Slon публикует фрагменты доклада Федюкина и его ответов на вопросы. 

Сразу приходится упрекнуть журналистов в некоторых неточностях, которые они допускают в теме антиплагиата и диссертаций. Например, «Газета.ру» написала, что Министерство образования (ну, во-первых, образования и науки, конечно), взяло на вооружение программу «Антиплагиат». Это не так. Мы действуем экспертными методами. Мы не будем подменять научное сообщество машиной.

Как вы знаете, у нас существует Высшая аттестационная комиссия (ВАК), в полномочия которой входит подтверждение степеней, кандидатской и докторской. Сейчас если поступает жалоба на какие-то нарушения, то апелляция (назовем условно) выглядит так, путь довольно громоздкий: ВАК пишет в Диссертационный совет, совет, к примеру, отвечает, что ничего не нашел, ВАК просит посмотреть еще раз, мол, более подробно, и все это тянется очень долго. Мы собираемся работать с этой проблемой. Проблема эта широко известна в научном сообществе, с процедурой отслеживания нужно работать.

Что мы имели осенью? Достаточно большой поток жалоб в прессу на одно определенное лицо, на определенный диссовет. Этот поток стал достаточно сконцентрированным, чтобы мы создали отдельную комиссию для разбора ситуации. В нее вошел я, Гельфанд, деканы факультетов ведущих исторических вузов, хорошие историки. В условиях сжатости сроков мы действовали довольно формально, но тем не менее выявили массовые фальсификации. РГБ по нашей просьбе провела экспертизу. Президиум ВАК принял решение: одиннадцать человек были лишены степеней. Один из них сейчас судится с нами, он заявляет, что его представитель лично получал отзыв в МГУ. МГУ отвечает, что такого не было. МГУ, конечно, большая организация, там могут быть некоторые проблемы с координацией... Ну, суд разберется.

Ресурсы Минобрнауки очень ограниченны

Организационное обеспечение работы нашей комиссии потребовало большого напряжения. Надо понимать, что ресурсы министерства очень ограниченны. На ВАК часто жалуются, что решения об открытии и продлении принимаются медленно. Это из-за излишней, на мой взгляд, централизованности. Ваш покорный слуга в год должен подписать 30 тысяч дипломов. Ну вот раз в неделю сядешь, тысячу дипломов подпишешь. У нас в департаменте 37 человек. Нас можно критиковать, но не надо забывать про прошедшее сокращение штата на 20%, про нашу малочисленность. Я надеюсь, что уже через несколько месяцев мы запустим электронную версию ВАК, и нам станет проще оперативно отслеживать, что и в каких диссоветах происходит. 
Очевидна необходимость каких-то системных действий: мы будем реализовывать ряд мер.
Первое – это то, что на нашем языке называется оптимизацией. Попросту: сокращение. Коллеги (академик Хохлов и другие уважаемые люди) предложат нам какие-то параметры оценки деятельности диссоветов, и мы будем принимать решения. Очевидно, что наиболее неблагополучная ситуация с общественно-гуманитарными науками. В последние двадцать лет мы наблюдали колоссальный и ничем не оправданный всплеск защит по политическим наукам – в 10 раз. По социологии – в 5–6 раз. В этой области сжатие будет происходить.
Далее мы планируем существенно скорректировать процедуру защит. Ввести персональную ответственность для ректоров и других ответственных лиц. Сейчас административной ответственности за свои решения они не несут. Речь идет о случаях вопиющей халатности, конечно. Когда мы с вами говорим о диссертациях, написанных на заказ, мы понимаем, что это случай, когда научный руководитель встретился с защищающимся за день до защиты.

Бороться с этим явлением или оставить его, чтобы рынок сам расставил все по своим местам?

Далее мы хотим усилить роль малых комиссий – норму, предусматривающую создание небольшой группы из узких специалистов, не обязательно членов диссовета, которые должны будут действительно прочитать работу и вынести по ней мотивированное суждение. В этом смысле нам кажется, мы сделаем такой полушаг к международным практикам. Это такая попытка сделать его, оставаясь в нашей системе.
Далее мы размышляем о том, что все, включая отзывы, должно будет выкладываться в свободный доступ, в интернет.
Правильно и разумно будет разрешить коллегам, имеющим публикации в научных журналах, защищаться на их основе, объединяя их в одну работу и что-то добавляя. Мы рассматриваем вопрос о списке ВАК – перечне изданий, в которых кандидат может публиковаться. Так мы будем повышать планку.
Мы работаем над проектом, в котором наши ученые на конкурсной основе смогут получать право присуждать степени. Это право будет предоставляться не скопом, а только очень выборочным организациям. И, конечно, не по всем специальностям, а по профилю – по тому, в чем организация успешна. Мы думаем над особым наименованием для таких степеней – чтобы название сообщало рынку о том, что это статус высшего качества. Этим мы также надеемся добиться снижения количества нарушений и лучшего научного результата защитившихся.
Это были ключевые вещи. В заключение хочу добавить, что ВАК сейчас рассматривает обращения по диссертациям, защищенным в последние три года. Многие не понимают этого, и мы хотим увеличить срок до десяти лет.
Если же подводить итоги в общем, то можно сказать, что есть два подхода – бороться с этим явлением или оставить его, чтобы рынок сам расставил все по своим местам; мы же все знаем на самом деле, кто чего стоит. У обоих подходов свои минусы.