Фото: Саид Царнаев/РИА Новости
Международное сообщество вместе с целым рядом российских политиков и комментаторов в один голос заявляют о том, что выборы президента России в любом случае состоялись, поскольку они однозначно выявили предпочтения народа уже в первом туре. Даже если окончательный результат у многих вызывает сомнения, реальный, говорят они, основываясь на статистических оценках масштабов фальсификаций, был, как минимум, не ниже 52–53%, а следовательно, народ четко изъявил свою волю и избрал президента. На этом вопросы о легитимности избранного президента можно спокойно забыть и заняться расследованием отдельных случаев зафиксированных нарушений. Парадоксально, но само по себе это допущение «либерального Запада» и российских наблюдателей является антидемократическим и противоречит базовым положениям российской Конституции. Если мы рассматриваем Конституцию не как необходимую формальность, а как набор безусловных правил политической жизни государства, тогда стоит серьезно отнестись к тому, что статья 3 Конституции РФ гласит: 1. Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ. 2. Народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления 3. Высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы. Это прописная истина в общем-то для любой демократической страны – а Россия именно такой страной и провозглашается (статья 1.1 Конституции РФ), – которую мы либо принимаем и защищаем, либо идем своим историческим путем. Исходя из этой простой истины, мы не можем понимать народ иначе, как в его совокупности. Потому ни одна внешняя, ни внутренняя сила не может утверждать, что источником власти является только часть народа (например, его доля в 52%, 63% или 99%). Следовательно, абсолютно все люди, которые пришли передать свою власть на выборах, без какого-либо исключения, являются одним суверенным народом. В этом смысле неважно, кто и за кого голосует на выборах, важно лишь голосование в своей целостности. Понимание и принятие целостности голосования целого народа обеспечивается процедурой его проведения. Процедура голосования и подведения его итогов четко фиксирует долю победивших и проигравших и дальнейшие пути их сосуществования. В тот момент, когда процедура начинает вызывать обоснованные сомнения в ее прозрачности или же выявляются прямые факты перераспределения голосов от одного кандидата в пользу другого в процессе их подсчета, в тот момент сразу же нарушается конституционное требование целостности суверенного народа. Он просто исчезает как источник суверенной власти. Убери из целого 10% или всего 1% – и оно тут же перестанет быть целым и конституционным. Это как случай с беременностью: как нельзя быть немного беременной, так нельзя быть и народом на 99%. В связи с этим, даже фальсификация 1% голосов избирателей, если она имела место, должна считаться лишением народа его суверенной власти и нарушением Конституции. Все же рассуждения о реальном волеизъявлении с допущением систематических фальсификаций неуместны и недемократичны. Если же факт систематических фальсификаций все-таки будет подтвержден, то избранная власть неминуемо будет считаться узурпированной одним лицом или группой лиц. Хотя возможны и другие формулировки: такая власть избрана не всем народом, а его неустановленной частью, а потому не является властью в демократическом государстве. Пока остается без ответа вопрос о том, что делать, если зафиксированы фальсификации и нарушена целостность народа при передаче суверенной власти. В идеале, восстановление Конституции и целостности народа демократического государства возможно только на честных и прозрачных выборах. Реальность же такова, что вряд ли российская власть в такой ситуации пошла бы на проведение новых выборов. Потому власть вынуждена будет существовать в условиях отсутствия в обществе консенсуса по поводу ее легитимности. Управлять такая власть стала бы не народом, а отдельными слоями населения, в то время как другие слои, отказавшие ей в легитимности, предпочли бы тактику саботажа и активного политического давления на оппонентов.
