Фото: POOL New / Reuters

Процесс над массовым убийцей Брейвиком будет самым важным судебным разбирательством не только в Норвегии, но и во всей Западной Европе. И не только потому, что жертвами Андерса Беринга Брейвика стали 77 человек, большинство из которых – подростки. Норвежцы (да и вообще европейцы) хотят понять, почему он так жестоко и хладнокровно расправился со своими соотечественниками. Теракт в правительственном квартале Осло еще тянет на что-то осознанное, но систематический полуторачасовой расстрел почти сотни молодых людей на берегу фьорда уже совсем недоступен пониманию. 

Наверное, проще всего было бы признать Брейвика умалишенным и отправить до конца жизни в психиатрическую лечебницу. Но судьи предпочли назначить повторную психиатрическую экспертизу (ее проводили другие врачи), и она признала Брейвика вменяемым. Суду еще предстоит решить, какое медицинское заключение внушает больше доверия, но ни обвинение, ни защита не собираются отстаивать сумасшествие обвиняемого. Обе стороны желают открытого судебного процесса, поэтому, как бы громко это ни звучало, на кону сейчас стоят базовые европейские ценности: демократия, права человека, индивидуальные свободы.

Именно этим ценностям и бросил вызов массовый убийца, презрительно окрестив их «культурмарксизмом». «Я осознал, что демократическая борьба против исламизации Европы и европейского мультикультурализма проиграна. Невозможно состязаться с демократическими режимами, которые импортируют миллионы избирателей (мусульман – Slon). Сорок лет диалога с культурмарксистами-мультикультуралистами закончились катастрофой. Пройдет еще 50–70 лет и европейцы станут меньшинством. Поэтому я решил изучить альтернативные формы оппозиции», – писал Брейвик в своем манифесте «2083 – Европейская декларация независимости». 

Стало быть, процесс культурного краха Европы зашел столь далеко, что с помощью демократических процессов и институтов его уже не остановить. «Те немногие, кто участвует в нынешней первой фазе гражданской войны, войдут в историю как бессмертные пионеры, настоящие европейские герои, которые удивили тем, что поднялись против гнетущей марксистской тирании. 11 сентября 2083 года третья волна джихада будет отброшена, а культурмарксистская гегемония в Европе рассыплется в руины. Ровно через 400 лет после победы в Вене в 1683 году (сражение положило конец завоевательным войнам Османской империи – Slon) Европой снова станут править патриоты», – уверен самопровозглашенный спаситель Норвегии, Европы и христианства. То есть, по мнению Брейвика, пережив шок от взрыва в Осло и бойни на Утойе, европейцы должны были очнуться, начать гражданскую войну и приступить к массовой депортации мусульман.

Кому-то пассажи Брейвика могут действительно показаться бредом сумасшедшего, но было бы глупо отрицать, что сторонники очищения от чуждой культуры найдутся в любой европейской стране. Достаточно посмотреть, как европейцы голосуют на выборах за кандидатов от ультраправых партий. Поэтому начавшийся в Осло суд – это не процесс над террористом-одиночкой, а открытое столкновение с брейвиковским мировоззрением. Конечно, было бы комфортнее назвать Брейвика обычным фашистом или расистом, но в борьбе идей не бывает простых решений. Подмена понятий ничуть не лучше признания террориста умалишенным, поскольку формула «нет человека – нет проблемы» в идеологическом противостоянии бессильна. Особенно в условиях повального доступа к интернету. 

По-настоящему опасные идеологии, в том числе и любимый Брейвиком контрджихадизм, строятся на выпячивании действительных, а не мнимых общественных проблем. Их можно замалчивать, но тогда Европа рискует взрастить новых брейвиков. Куда конструктивнее было бы признать два обстоятельства. 

Во-первых, христианской цивилизации, какой Европа была в Средневековье, больше не существует. Христианство безвозвратно утратило свое главенствующее положение в западной общественной жизни. Той христианской Европы, к построению которой призывают контрджихадисты, больше никогда не будет. На континенте не осталось мононациональных государств, и вернуться к «старым добрым временам» можно лишь посредством массовых этнических чисток. Но даже такие методы, как показывает опыт бывшей Югославии, обречены на провал. Современные технологии и глобализация все больше размывают европейские границы, и сегодня в ту же Норвегию едут на заработки не только шведы, датчане и поляки, но и греки с испанцами.

Во-вторых, совсем не обязательно вставать на сторону экстремистов, чтобы констатировать, что Европа находится на переходном этапе своего развития. Возможно, нынешнюю ситуацию можно назвать и кризисом, если забыть при этом европейскую историю. Подобное случалось и в преддверии эпохи Просвещения и в канун Второй мировой войны. Но Европа пока стоит. Нынешний кризис – это не столько нехватка ликвидности, сколько недостаток идей. Или, точнее, разочарование в силе тех самых идеалов, которые провозгласила Великая французская революция: liberté, égalité, fraternité. И обиженные обыватели, которым политики не могут предложить свежие мысли и решения, с надеждой взирают на экстремистов, зовущих в прошлое. Поэтому европейским политикам придется бороться не с Брейвиком, а за умы и сердца простых людей, за свободу, равенство и братство, за либеральное европейское будущее.

После теракта 22 июля прошлого года Норвегия даже не обсуждала чего-то вроде американского «Патриотического акта», принятого после 11 сентября 2001 года. Норвежский премьер-министр заявил, что с терроризмом нужно бороться большей открытостью и усилением демократических начал. И начавшийся открытый процесс над Брейвиком является лучшим тому доказательством, хотя глава правительства никогда не нарушит принципа разделения властей. 

Но для того, чтобы идейно победить экстремизм, придется обсуждать и иммиграцию, и ислам, и прочие неудобные для сегодняшних политиков вопросы. Дебатами в узком кругу не обойтись, здесь, очевидно, потребуются лучшие умы страны. «Самое сильное средство против намерений Брейвика – это лишить его монополии на громкие размышления о судьбах европейской цивилизации. Если вы хотите разрушить его систему ценностей, то должны победить его интеллектуально, в открытом поединке», – считает норвежский публицист Кай Скаген. Тогда есть надежда, что рыцарь смерти действительно будет повержен.