Товарищ Мао — красное солнышко в наших сердцах! Плакат 1968 года
Wikimedia Commons
В одном городе женщина с сыном жила. Сын уже взрослый был. И вот однажды купила женщина такой большой китайский ковер. Она, конечно, его на стенку повесила и весь день вместе с сыном на него любовалась. А ночью раздался страшный крик. Сын испугался, вызвал милицию. Заходит милиция и видит: лежит мертвая женщина на постели; и у нее нет никаких ран и синяков, только на лице выражение смертельного ужаса!
Это адаптированная цитата из книги Александры Архиповой и Анны Кирзюк «Опасные советские вещи. Городские легенды и страхи в СССР» (выходит в издательстве Новое литературное обозрение). С разрешения издательства мы публикуем отрывок из раздела «Мао из гроба встает: светящиеся ковры и “китайская угроза”», речь в котором идет о «страшилках», весьма популярных в 1960-е – 1970-е годы, в эпоху крайнего обострения советско-китайских отношений.
Былая «вечная дружба» двух коммунистических режимов сменилась в те годы откровенной враждебностью; к концу шестидесятых миллионы советских граждан были убеждены, что большая война с восточным соседом неизбежна. Причем китайцы со свойственным им коварством собираются ударить непременно в праздник – 7 ноября (в день очередной годовщины Октябрьской революции) или в День победы. А тем временем маоистские диверсанты распространяют в советских городах смертельно опасные китайские товары.
Итак, продолжение страшной истории про таинственную смерть в квартире с большим китайским ковром:
Никто ничего не понимает, а один милиционер, опытный лейтенант (его потом следователем взяли), догадался свет выключить. Стало темно и все увидели ужасающую картину. На стене гроб светится, в нем лежит Мао Цзэдун. В руках его, на груди сложенных, свечка зеленым огнем горит. А глаза открыты и на людей смотрят. Опытный лейтенант сразу же свет включил. И снова ничего нет, только на стенке ковер висит, разными цветами переливается. Тогда поняли все, что это от страха люди умирали, когда ночью гроб с Мао Цзэдуном видели. А это китайцы специально фосфоресцирующими нитками на своих коврах вышивали. При свете и не видно ничего, а в темноте светится. Так они со своим вождем прощались!
