Фото: Yves Herman Yves Herman / Reuters
Доступ россиян к новейшим и жизненно важным лекарствам – одна из самых обсуждаемых тем последних лет. «Деньги» поговорили с гендиректором швейцарской фармацевтической компании Roche в России Ларсом Нильсеном о том, сложно ли продавать у нас в стране иностранные препараты, как ему, топ-менеджеру глобальной корпорации, видится будущее российского здравоохранения, а также о новых методах диагностики рака.
– В последние годы Россия взяла курс на ограничение продаж и распространения в больницах импортных лекарственных препаратов. Как вы оцениваете эти изменения? Тяжело ли Roche как швейцарской компании работать в России на фоне таких ограничений?
– Подобный протекционизм можно наблюдать практически на всех развивающихся рынках. Я ранее работал в нескольких странах Латинской Америки и могу сказать, что, например, в Бразилии присутствуют такие же тенденции. Причина в том, что в странах с развивающейся экономикой осознали, что здравоохранение в целом и фармацевтическая отрасль в частности имеют стратегическое значение, и используют ограничительные меры для создания собственной базы. Конечно, в этом вопросе важно соблюдать баланс. Например, в той же Бразилии много лет действовали тарифы на импорт, в том числе на лекарства. Недавно правительство осознало, что подобные рыночные ограничения приводят к снижению конкуренции и производительности, и убрали тарифы на более чем 2300 видов продукции.
Что касается России, то мне кажется, в стране задано верное направление. Если брать непосредственно российско-швейцарские отношения (ведь Roche – швейцарская компания), то в 2018 году товарооборот между странами вырос более чем на 20% и составил порядка $7,5 млрд. И хотя экспорт из России почти в два раза превосходит импорт швейцарских товаров в денежном выражении, в структуре последнего продукция фармпромышленности имеет значимую долю – около 25%. И по сравнению с 2017 годом он увеличился на более чем 18%. Подобная тенденция наблюдалась и годом ранее. То есть мы на себе не ощущаем этих ограничений.
– То есть в России при развитии фармотрасли наблюдается баланс, о котором вы упомянули?
– Мы видим, что одновременно с политикой протекционизма в стране открыты двери для инноваций. Так, существенно увеличилось количество пациентов с онкозаболеваниями, в частности с раком молочной железы, которые получили лечение с применением современных инновационных препаратов. Правительство уделяет внимание вопросам развития здравоохранения, а реализация Национального проекта «Здравоохранение» – и федеральной онкологической программы в частности – уже привела к позитивным переменам.
В этом году мы получили одобрение со стороны Минздрава России на внедрение инновационной терапии для пациенток с тройным негативным раком молочной железы. Это одна из самых агрессивных форм рака, она поражает не только взрослых женщин, но и молодых трудоспособных девушек, будущих мам. И первые пациентки уже получили лечение.
