«Они морально устарели»: Григорий Юдин о плебисцитарном режиме и его идеологах

– Что произошло? В чем смысл всего этого кипеша с Конституцией?

Давай постараемся сосредоточиться только на тех вещах, которые точно ясны. Объявлено некое «всенародное голосование», которое не будет иметь никакой законодательной силы. По сути дела, это плебисцит. Формально предметом этого плебисцита будут изменения Конституции, но по сути – вотум доверия конкретному лидеру. Все произошедшее – обещания выплат населению, отставка и назначение правительства, все изменения в Конституции – результат воли этого конкретного лидера. Он один все это придумал, затеял и реализует. Нет никого кроме Путина, кто хотя бы частично взял бы на себя ответственность за все эти инициативы. Нет никакого другого политического субъекта, никакого «мы», от лица которого предлагалось бы это форсирование Конституции – есть только Путин.

Есть ли в этом что-то радикальное и необычное? Как раз наоборот. Мы живем в плебисцитарном режиме, для которого принципиально важно регулярное производство демократической легитимности харизматического лидера.

- Плебисцитарный режим? Можно поподробнее об этом?

Как устроен плебисцитарный режим? Макс Вебер, основной теоретик плебисцитарной демократии, описывал его как сочетание харизматического и легально-рационального господства. Рациональное господство осуществляется бюрократией, над которой надстроен харизматический элемент, лидер. Этот лидер находится над системой, между ним и населением – прямая связь, поверх аппарата и всех органов власти, включая законодательные. Мой любимый пример – президентские послания: уже много лет президент в послании Федеральному Собранию занимается тем, что раздает парламенту прямые поручения… Тем самым давая понять, что относится к нему как к аппарату. Все госинституты имеют технический, подчиненный смысл. Политическая роль и политическая воля есть только у лидера – он единственный политик. Его функция состоит в том, чтобы находиться над системой, гасить все потенциальные кризисы, купировать все политические противостояния между группами интересов.

Эту роль лидеру обеспечивает как раз прямая связь с народом. И эту связь надо постоянно подтверждать и манифестировать – через разные формы плебисцитов. Те же выборы президента – это никакие не выборы, на них не решается вопрос о том, кто будет президентом, на них решается вопрос о статусе лидера. Но речь идёт не только о выборах: кроме выборов, в качестве манифестации поддержки активно используются технологии опросов общественного мнения. Которые подаются публике как ежедневные плебисциты. Например, очень важный для режима «крымский плебисцит» произошел вообще без какого-либо официального голосования, в форме гигантского опроса общественного мнения.

Ловушка мобилизации

- Ну вот. Вполне можно устраивать плебисциты и без голосований. Зачем это все понадобилось сейчас? Почему именно голосование?

Сегодня системе нужна новая накачка лидера легитимностью, накачка народной поддержкой. Сейчас режим наткнулся на проблему с противоречием между принципом мобилизации и принципом демобилизации. Собственно, так или иначе эта проблема свойственна всем плебисцитарным режимам. У него есть две педали – газ и тормоз, мобилизация и демобилизация. С одной стороны, плебисцитарные системы ориентированы на демобилизацию. Им не нужна постоянная политическая и эмоциональная вовлеченность населения; наоборот, вся политическая активность купируется. Задача в том, чтобы не допустить никакого самостоятельного коллективного действия, чтобы никакие группы интересов не претендовали на то, чтобы стать политическими субъектами, а сразу бежали к единственному политику за помощью, заодно сдавая ему всех окружающих. Для этого нужно, чтобы люди относились к политике недоверчиво и презрительно, не интересовались ей и во всем, что касается политической жизни и осуществления власти, полагались на лидера. Население должно быть пассивно. Основной посыл: занимайтесь чем хотите, только не лезьте в политику.

Такова общая стратегия. С другой стороны, необходимость плебисцитарной поддержки требует периодической мобилизации. Всегда наступает момент, когда нужно предъявить «народ» – а чтобы получить необходимую поддержку, необходима мобилизация, игра в вовлеченность населения. Тут возникает понятная – даже, я бы сказал, математическая проблема. Когда вы долго играете на деполитизации населения, то ваш уровень поддержки – буквально, явка помноженная на процент голосования «за» – будет слишком низким. Однако плебисцитарному режиму недостаточно какого-то формального большинства голосов, ему нужны результаты, дающие ощущение всенародной поддержки. Поэтому в 2018 году на плебисците во время выборов президента пришлось ставить задачу получить больше 50% от всего населения. Администрации это удалось с большой натяжкой – по разным оценкам статистиков, процентов 5–7 пришлось вбросить. Но чтобы это реализовать, пришлось совершить беспрецедентную для этого режима мобилизацию, пришлось привлечь на избирательные участки большое количество людей, которые обычно не ходят на выборы… Да и не нужны там режиму, на самом деле.